Эта потрясающая история сложилась для меня из разрозненных рассказовнескольких жителей города Арсеньева, включая тихого пенсионера, некогда руководителя не менее тихого завода «Прогресс», оглушительно знаменитого в весьма узких кругах российских и зарубежных оборонщиков.
К сожалению, я не записывал по свежим следам. Постараюсь честно рассказать то, что
отложилось в голове спустя многие годы.
Если что напутал, простите и напишите лучше.
Около 110 лет назад в глухом таёжном углу уссурийской тайги осела
небольшая компания охотников. Компания эта жила, выражаясь современным
языком, в гармонии с природой – проще говоря, серьёзной дичи, рыбы,
грибов и ягод было хоть завались. Всё давал великолепный лес.
К этой компании не раз забредал замечательный писатель и офицер
Арсеньев. Охотники обзавелись постепенно семьями, а семьи в те годы были
очень большие. Вдобавок переселенцы всё прибывали, и однажды дичь и все
остальные дары природы вокруг села порядком поредели.
Его обитателям пришлось переквалифицироваться в лесорубы.
Теперь они вырубали на продажу тот самый лес, который некогда делал их
жизнь счастливой. Образовавшееся село было наречено Семёновкой.
Так бы всё и шло, но наступила советская власть. У неё была масса
недостатков, но самые умные парни из глухих таёжных углов смогли вдруг
бесплатно получить блестящее техническое образование в столичных вузах.
Почти никто из них не вернулся обратно в свои сёла. Но были и
исключения. Один парень из села Семёновка вернулся с планом, как сделать
из этого села большой цветущий высокотехнологичный город. Идея была
проста. В те годы символом мужского достоинства для любого молодого
здорового парня был значок ДОСААФ. Для его получения необходимо было
энное количество раз сигануть вниз с парашютом. Миллионы парней жаждали
получить этот значок, а вот самолётов в дикой крестьянской стране было
гораздо меньше. К ним на трос сажали цепочки деревянных планеров, с
которых и прыгали отчаянные парни.
Дерево в селе Семёновка было пока в избытке, имелась также раскулаченная
лесопилка – всё, что было нужно, так это парень, который научил бы это
дерево летать. И вот такой парень в селе появился, и сумел убедить
остальных. Эти ребята успели напилить до войны несколько тысяч планеров,
разлетевшихся по всей стране. Потрясённое их успехами на голом месте,
правительство в конце 30-х выстроило для села нормальный завод, в
котором началось производство лёгких учебных самолётов – то же самое,
что и планер, но уже с маленьким моторчиком, как у Карлсона. Первым
директором завода назначили героического красного комбрига, которого
впрочем вскоре расстреляли.
Когда началась Великая Отечественная, тысячи оборонных предприятий из
европейской части России двинулись вглубь страны, часто из-под носа у
немецких танков. Каждое из этих предприятий требовалось послать в
какое-нибудь конкретное место. По возможности посылали туда, где уже
имелась хоть какая-то зачаточная промышленная база по профилю
предприятия. Когда очередь дошла до одного украинского завода по
производству боевых кукурузников, посылать его было уже некогда –
все сибирские полустанки были к тому времени забиты гораздо более
высокотехнологичными эвакуированными производствами. И вот тут один
обезумевший от недосыпа московский дядя вспомнил о маленьком уссурийском
селе, за которым значилось производство планеров и даже самолётов.
Боевой кукурузник УТ-2 тоже состоял целиком из дерева.
Судя по карте, дерева вокруг села было достаточно. Завод переехал и
получился – за годы войны там было изготовлено около 3 тысяч
кукурузников. Несмотря на тихоходность, немцы их боялись – кукурузники
подлетали по ночам бесшумно и бомбы роняли в упор.
Но война кончилась, а завод продолжать гнать план. Это снова пришлось
кстати – у государства дошли наконец руки до малой гражданской авиации.
Вместо кукурузников завод перевели на цельнометаллический ЯК-18, и
оставшийся лес вокруг села наконец оставили в покое. Разросшееся село
было переименовано в город Арсеньев.
Там бы и штамповал завод свою малую гражданскую авиацию, но в конце 50-х
одно европейское КБ разработало противокорабельную ракету, на пару
десятилетий опередившую в этой области самые развитые страны. Ракета эта
была настолько хороша, что её производство надо было где-то хорошенько
спрятать. Городок в режимном крае на отшибе уссурийской тайги, да ещё
производящий малую гражданскую авиацию, был идеальным прикрытием. Со
сложнейшей технической задачей он быстро справился.
О каждом потопленном арсеньевской ракетой израильском миноносце или
сбитом самолёте руководство завода сообщало коллективу. Этот успех как
магнитом потянул в город другие новейшие разработки, включая знаменитый
боевой вертолёт «Чёрная акула».
Город рос, но его жители не спешили перебираться в хрущевки-многоэтажки,
да и строила их власть скупо. Почти каждый предпочитал строить себе дом
сам, в свободное от сборки ракет время, на просторном земельном участке.
Жители упорно продолжали сажать картошку, клубнику и смородину,
разводить домашнюю живность, на мотоциклах объезжать далёкую округу в
поисках дичи, рыбы, грибов и ягод – ничего этого на прилавках магазинов
не было. Может, это и спасло город в начале девяностых, когда вдруг
исчезли заказы и на малую гражданскую авиацию, и на суперсекретную
военную технику. Как жители прожили последние два десятилетия – я
стараюсь не думать. Но кажется, что-то понял, перечитав недавно книгу
Даниэля Дефо «Робинзон Крузо».
Сейчас всё меняется – Арсеньев стал популярным местом лыжного отдыха у
владивостокчан, и вроде бы возобновлено производство вертолётов «Чёрная
акула». Не знаю, прав ли был тот парень, который однажды придумал
сделать своё село городом посредством лесопилки и пары чертежей, но из
многих дел, которые мне удалось успеть сделать в своей жизни, я особенно
горжусь тем, что однажды строил плотину для этого замечательного города.
А ещё мне пишет девушка из Израиля, родившаяся и выросшая в городе
Арсеньеве - она до сих пор с любовью и тоской вспоминает свой маленький
город, ракетами из которого когда-то столь успешно фигачили по её новой
родине...
0