Пушкину было лет шесть и был он прехорошенькой кудрявой девочкой с красивым именем Елизавета.
Рядом с Елизаветой сидела её мама, одной рукой она придерживала чехол с бальным платьем, другой, держала у уха телефон.
Лиза, обмахиваясь веером, откровенно скучала. Электричка только покидала Москву, а мама перманентно трепалась с подругами по телефону. Людей в вагоне было совсем мало и девочка смело взялась за меня:
- Дядя, а почему у вас женская сумочка?
Мама, не отрываясь от телефона, без энтузиазма упрекнула:
- Лиза, не приставай к дяде.
Я возразил:
- Ну что вы, она мне нисколько не мешает, наоборот, за разговорами и дорога веселее.
Мама удовлетворённо кивнула и уже больше не возвращалась из глубин своих телефонных интриг.
Я ответил:
- Это сумочка не женская и не мужская, это сумочка для фотоаппарата.
Потом Лиза рассказала, что они с мамой были в Москве на танцевальном конкурсе и что она заняла там четвёртое место. Девочка задавала железнодорожные вопросы, а я подробно отвечал: Почему рельсы стучат, зачем нужны шпалы и для чего электричка упирается в провода.
Потом она предложила:
- Дядя, а давайте во что-нибудь поиграем.
Я, не долго думая, предложил играть в города, но дело у нас не пошло, ведь Лиза ещё не знала ни одного города кроме Одинцово и Москвы. Тогда я предложил играть в рифмы и быстренько объяснил что такое рифма.
Девочка сразу поняла и со скоростью компьютера стала выдавать очень необычные, но филигранные рифмы на любые, самые сложные слова. Уже тогда я почувствовал что-то не ладное, но не подал виду, а Лиза сказала:
- Просто рифмы – это не интересно, давайте, вы мне будете говорить слово, а я буду придумывать маленький стишок с этим словом.
А не слишком ли самоуверенно, для шестилетней девочки? Подумал я и сразу решил начать с чего потруднее:
- Ну, придумай мне стишок со словом... со словом, скажем – Укупник.
- А что это такое?
- Это такой человек, у него фамилия Укупник.
Лиза закрыла глаза и без всякой паузы, дирижируя себе рукой, с выражением произнесла:
- Ко мне под юбку заглянул Укупник,
но, я не испугалась,
там подъюбник…
Я просто остолбенел и почувствовал себя сеньором Сальери, слушающим Реквием Моцарта.
Ни я, ни кто либо из моих знакомых, кроме, наверное, Димы Быкова, не смог бы вот так сходу выдать что-то подобное, а тут шестилетний Пушкин в электричке.
Мама Пушкина зашевелилась и не отрываясь от телефона бросила:
- Лиза, на следующей выходим, скажи дяде "до свидания", не забудь веер и пойдём.
Девочка встала со скамейки и быстро заговорила:
- Давайте скорее, а то нам выходить, последнее-припоследнее слово, чтобы я сочинила последний стишок.
Я, ещё не до конца очухавшись от подъюбника, выпалил совсем уж немыслимое:
- Павка Корчагин.
- А что это – павкакарчагин?
- Это тоже человек, Павка, ну, Павел – имя, а Корчагин – фамилия. Павка Корчагин.
Пушкин кивнул, закрыл глаза и с выражением выдал:
- В домике том, где жил Павка Корчагин,
было темно,
только палки торчали…
До свидания, дядя.
После того, как Лиза с мамой вышли, я ещё целых полчаса приходил в себя, чуть свою остановку не прозевал, ведь такого уровня рифмы мог выдавать как минимум Высоцкий, да и тот, наверняка не моментально, а после бессонной ночи.
Хоть бы ей поскорее объяснили, что она – Пушкин.
Ай да Лиза, ай да сукин сын…
История про "настоящего Деда Мороза" напомнила мне, как сам я выступил вроли "настоящего Деда Мороза".
Работал я тогда на Бердском Радиозаводе, если кто помнит, то выпускали
мы очень даже неплохую, по тем временам, бытовую аудиотехнику под маркой
"Вега".
Вот как-то вызвался я выступить в роли Деда Мороза, т. к. ребятишек
очень люблю. И не пожалел - честно скажу. Это было и интересно, и
приятно.
Итак, собственно итория.
Пришли мы со Снегурочкой Юлечкой к одной девочке. Чудо девчоночка - и
спела и сплясала, и сыграла на пианино, и рассказала стихотворение.
Словом, целая культурная программа.
Ну, как водится, Деда Мороза нужно угостить - закон гостеприимства
требует! Повели нас на кухню, предложили водочки, как водится, и
пельмешков - традиционно. Но я отказался, т. к. был Дедом Морозом
непьющим, а пельмени были горячие - сказал, что растаю от них. Когда я
отказался от водки и пельменей, у девчонки вспыхнули глаза:
- Дед Мороз, а мороженое будешь?
- Какой же Дед Мороз от мороженого откажется - конечно буду, тем более,
что у вас тут жарко!
Потом её мать рассказывала, что как только мы за порог вышли, девчушка
бросилась звонить подруге:
- А ко мне НАСТОЯЩИЙ Дед Мороз приходил.
- Не бывает Деда Мороза, - ответила подруга - это какой-то дяденька к
тебе приходил с работы твоей мамы.
- Нет-нет, у меня был НАСТОЯЩИЙ Дед Мороз - он отказался от водки и
пельменей, но съел мороженое!
Я, как известно, женщина крупная.
А благодаря тете, всю масленичную неделю терроризировавшей меня блинами, даже не знаю, насколько крупная - весы сломались.
Это было во-первых.
А во-вторых, у меня очень своеобразное чувство юмора. Один хороший человек в свое время сильно чморил за привязанность к пошлым анекдотам, но я же пролетарий... Словом, только хардкор.
А в-третьих, мне за две недели отпуска успел осточертеть родной город, - без кинотеатра, без кофе и кафе, с единственным вечным вопросом всех встречных знакомых: "Замуж не вышла?" - и, в-четвертых, мне тупо скучно.
Это все была предыстория. Для антуражу.
Пишет тут Втентакле одна женщина. Пишет с ошибками. А Я НЕ ВЫНОШУ НЕГРАМОТНЫХ ВООБЩЕ СОВСЕМ НИ РАЗУ!!! И оправданий не приемлю. Никаких.
Пишет что-то типа: "Здравствуйте! Мы незнакомы, но из одного города, и я увидела ваши фотки, и что вы связаны с кинемотографом (да-да, кинемотографом. от слова "мотор", видимо). А у меня сын хочет быть режиссером, вы ему не поможете?"
Представьте всю бурю эмоций, отразившуюся на моем лице. Не помогу ли я? Гм. Не пробовала, но - давайте.
Отвечаю, что добрым словом помочь всегда готова, правда, удивлена, что сам этот отрок мне не пишет, ибо общаться с мамой мне как-то не с руки. Впрочем, могу предоставить ей список фильмов и литературы - для передачи ребенку.
Мама от списка отказывается и исчезает.
Мне приходит запрос в друзья от ребенка. Мальчику девятнадцать лет. Хрупкий, судя по фото, блондин.
"Здравствуйте, я Дима и я хочу быть режиссером".
Я, ясное дело, пишу на это самонадеянное заявление, что режиссура - это не только сидеть в кресле, пить кофе и говорить "Начали" (а то ж мало ли шо он там себе думает). И не только устраивать кастинги, выбирая самую сногсшибательную блондинку, к примеру. Режиссура (в творчество не лезу потому как до сих пор не понимаю эту самую творческую составляющую и чем один дубль от другого такого же отличается) - это умение заставить команду из полусотни, как минимум, человек, которые хотят обедать/спать/купаться/в гостиницу/домой/курить/все еще спать/пить/приставать к буфетчице/флиртовать с оператором/замуж, - умение заставить эту толпу - быть командой, и, черт возьми, делать так, как ты хочешь. Делать твое кино.
Режиссер - это Колумб, который хочет открыть Америку. А команда хочет домой (Феллини).
Мальчик ответил, что он понял и согласен и - трудно ли поступить во ВГИК?
Я написала - трудно. Дорого (если он из моего города, то само собой - дорого). И, вероятнее всего, бессмысленно. Особенно в его юном возрасте.
Я когда-то читала книгу фон Херцога, и он там пишет, что режиссером человек может быть только - придя к этой профессии через много других. Пройдя полмира. Увидев полмира как минимум.
Тогда, когда уже есть, что рассказать.
Я написала, что надо смотреть, и читать...
Мальчик ответил, что читать он не любит. Вообще. Категорически. И нельзя ли как-нибудь без этого?
Я написала: нельзя. Ибо книги формируют воображение. Кругозор. Вкус. Художественное мышление...
Мальчик заверил, что с мышлением у него все в порядке.
Меня так раздражали ошибки в его сообщениях, что я с трудом держалась в рамках нормативной лексики.
Написала ему - "я хлопушка. рядовой персонал. родной мой, вам не ко мне, вам к другому специалисту".
Но поскольку я была единственным его знакомым из, так сказать, кинемотографа, то он продолжал терроризировать вопросом: как ему прям щас стать режиссером?
Я написала что-то про конкурс Джеймесон шот. Что-то про - сними на телефон, выложи на ютюб. Что-то про - не хочешь читать - устройся в видеопрокат, как Тарантино. Устройся рабочим в киногруппу - я помогу.
Но мальчик не хотел рабочим. Хотел все и сразу. И проел мне плешь видением себя в отечественной режиссуре.
"Весна, - подумала я, - обострение...
У них, у этих... у творческих натур".
Финал, логический вполне, наступил сегодня.
Он, то есть, мальчик, мне встретился на улице.
Маленький город и я в нем одна в ярко-желтой куртке.
Я вообще очень заметная.
С тех пор как весы сломала - особенно.
Он подошел, сказал:
- Здрасьте. Я вам писал, я Дима.
- Дима. Я ничем, кроме совета, не могу тебе помочь. Все что знала и могла предложить - я написала.
- Да? Но ведь есть наверняка какие-то способы...
- Да, - согласилась я. - Читать не хочешь, рабочим не хочешь. Остался один способ...
- Какой? - оживился он.
Я огляделась по сторонам, подошла вплотную, и сказала тихо:
- Через постель, - и прошептала - Пойдем...
Ну... Видимо, все же, он не сильно хотел в режиссуру...
peopletalk.ru
Эту историю мне рассказала бывшая завстоловой, а ныне хозяйка кафе.
Этот кот появился в столовой три года назад. Нас тогда терроризировали мыши, расплодившиеся в соседнем помещении, где был склад фирмы торгующей кормами. Травить их не получалось, жрали они у себя, а к нам забегали просто чтобы побаловаться выпечкой и обосрать ее заодно. Пришел он сам, тощий, ободранный, независимый. Ел только то, что сам поймает или то, что даст наш повар Клавдия Ивановна, не доверяя больше никому. При попытке погладить пускал в ход когти и зубы, за что и был назван Злыднем. Хотела я выгнать этого параноика, но кот, оставленный на одну ночь, предъявил отчет о проделанной работе в виде трех мышиных трупов и двух хвостов. Хоть и не люблю я кошек, но уж лучше один кот, чем полк мышей. Потом склад удалось выжить, отжав помещение себе, а кот остался. Отожрался, заматерел, гладить себя позволял только Клавдии Ивановне и единственной его слабостью была любовь к красной икре. Ее он принимал из любых рук и ел не спеша, как бы смакуя. Такой вот ненормальный кот.
Играли в нашем кафе свадьбу. Мама жениха, респектабельная интеллигентка, сделала все, чтобы свадьба тоже была респектабельной. Солидные люди, солидные речи, все по ранжиру, молодежи немного. Молодая пара и свидетели сидели за отдельным столом. Еще там сидели мальчик и девочка лет десяти одетые в костюмы пажей, они носили шлейф невесты. И вот я замечаю, как наш кот подходит к девочке и та берет его на колени. Ну все! Сейчас Злыдень ее обдерет и будет скандал. Тороплюсь к ним и вижу как девочка кормит кота икрой прямо с ложки, а все сидящие за столом с интересом это наблюдают, не слушая очередного оратора. Нарисовалась мама жениха.
- Варя! Немедленно убери отсюда кота, ему нельзя здесь сидеть.
- Почему?
На глазах у Вари набухают слезы. Мама жениха, пытаясь обойтись без шума, выдает первое что приходит в голову.
- Он не гость. За нашим столом могут быть только гости.
- А почему он не гость?
- А он без подарка, вот принесет подарок...
Девочка со вздохом опускает кота на пол. Тут первый стол кончается, перерыв и танцы (такие же солидные как все остальное). Второй стол, время дарить подарки. Первыми дарят родители жениха. Не успела мама протянуть молодым подарок, как на стол вылез кот и пристроился к вазочке с икрой.
- Варя! Опять?
- А он гость, он подарок принес. Вот!
И девочка показала, подняв с пола за хвост, полупридушенную, еще дергающую лапками мышь. Невеста и свидетельница синхронно взвизгнули, сметая своим дуплетом со стола и кота и вазочку. Свидетель подавился шампанским, а жених интеллигентно выразил удивление.
- Ну ни х..я себе!
Мамочка уронила подарок. Папочка одними губами откомментировал:
- Пи..дец ноутбуку.
Может все бы обошлось, но очнувшаяся не вовремя мышь не нашла ничего лучшего чем, спрятаться от кота на маме. Тому это было фиолетово, он кушал икру. Мама сорвалась и остаток свадьбы просидела у нас в подсобке, с валерьянкой, сквозь слезы рассказывая нам, какие все вокруг неблагодарные, особенно сын, женившийся не на той. А свадьба? А что свадьба? Пошла куда как веселей, не такие уж они оказывается и скучные, солидные люди. А может это их кот расшевелил?
Случилась эта история несколько лет назад, когда мы еще учились
в институте.
Была у нас одна преподавательница, Анна Николаевна,
молодая еще, но за несколько лет ее преподавательской практики успела
она зарекомендовать себя настоящим кошмаром для всех студентов.
Мало того, что предмет у нее был ну очень уж заумный и для среднего
студента с трудом постижимый, так и сдать его было с первого раза
практически невозможно. Очень уж она была придирчивая и требовательная.
А сдать с первого раза было важно. Вуз коммерческий, все провалы тут же
переводились в деньги и отвечать за них надо было не только в деканате,
но и в кассе института. Вот каждый и выкручивался как мог.
Был у меня друг Сергей. Особо выдающимся он ничем не отличался, но иногда
был способен на такие корки, на которые никто из нас даже в пьяном виде
никогда бы не решился.
Дело было в конце 3-го курса и на летней сессии грозил нам уже издалека
экзамен у Анны Николаевны. Кто уже начинал просматривать конспект,
кто покупал книжки, кто копил деньги, а Сергей придумал на свою голову
новую историю. Решил он приударить за нашей Николавной, рассчитывая,
что она в пылу, так сказать, неуемной страсти, экзамен-то ему и поставит.
А что, женщина она молодая, мужа, всем известно у нее нет - все условия
благоприятные.
И что вы думаете? "Добился-таки своего" парень. Цветы, шоколадки
и "случайные" встречи на улице сделали свое дело. Изголодалась, видимо,
Анна Николаевна, по мужскому обществу, а может просто надоел имидж
неприступного монстра. Растаяла, короче. Результатом была контрольная
встреча на территории противника с многообощающими намеками.
Сергей туда отправился при полном параде и джентельменском наборе:
галстук, цветы, шампанское и ..... зачетка. А что делать? Второго шанса
могло и не быть.
Впрочем, все прошло как по маслу. В разгар вечера "Анечка" уже подписывала
своей рукой пятерку, "Сереженька" светился при свете телевизора и доливал
в фужеры вина.
И в голову наешго героя приходит еще одна мысль. Знали мы от своих
старших коллег, что на третьем курсе мучения с Анной Николаевной
не заканчиваются, а будет она у нас еще какую-то херомантию и на четвертом
читать. И восхотелось Сергею пятерки по этому предмету тоже, причем сразу
и на месте. Риск, конечно, был большой. Во-первых "любимая" могла озвереть
от такой наглости и весь блестящий план провалился бы, во вторых,
в деканате могли заметить такого преуспевающего студента, на целый год
опередившего своих однокурсников, ну и наконец, просто преподаватель мог
поменяться.
Но, по зову любви, а может и от паров алкоголя раскрасневшаяся Анна
Николавна была уже на все согласна и студент Сергей "сдал" еще один
экзамен.
Дальше тоже все было вроде нормально, в деканате раньше времени ничего
не заметили, преподавателя не поменяли, да вот только запись эта в зачетке
была все равно не действительна.
У Анны Николаевны поменялась фамилия.
Она вышла замуж.
За Сергея.
Вот так.
Мой папа родился в Крыму. После революции, когда общество «Джойнт» помогало выжить сиротам, он мог оказаться в Америке, но сбежал с корабля со своей маленькой сестренкой, единственным близким человеком, оставшимся от его семьи.
Молодая Советская власть с радостью предоставила ему, как и всем беспризорникам, широкий выбор: умереть от голода, холода или болезней. Но папа, отучившись два класса в церковно-приходской школе, и кое как дотянув до совершеннолетия, оставил сестренку на дальних родственников и отправился в Москву.
Отучившись на курсах ДОСААФ и получив заветные права, папа завербовался водителем на Беломорканал. В 1938 он был призван на службу. Финская война продлила службу еще на один год, аккурат к началу Великой Отечественной.
В начале войны папа был старшим минометного расчета, но когда по приказу Сталина, нуждающегося в хоть сколько-нибудь грамотных бойцах, умеющих управлять техникой, папа вышел из строя, его карьера резко пошла в гору. Ему дали полуторку, на которой он прошел всю войну, захватив вдобавок несколько послевоенных месяцев.
Когда я был маленьким, папа не казался мне героем. Разве это геройство, когда во время Финской в тебя стреляет снайпер и пули проходят от тебя в паре сантиметров? Разве это геройство - выйти из строя после прочтения приказа товарища Сталина о выявлении технически грамотных бойцов, несмотря на угрозу растрела со стороны командира, усмотревшего в этом практически дезертирство? Разве это геройство, когда осколок сносит голову молодому лейтенантику, сидящему рядом с тобой? Разве это геройство, когда другой лейтенантик, решив показать мастер класс по выезду из грязи полуторки с прицепленной противотанковой пушкой сорокопяткой, рвет в клочья дифференциал и дает три дня на ремонт? Само собой - ни еды, ни воды, ни запчастей, ни инструментов. Только страх, что не выполнишь приказ! Героям же страх не ведом! Разве это геройство, когда снаряд разносит землянку, в которой ты должен был спать, но испугавшись вшей, пошел ночевать в кабину полуторки? Разве это геройство, когда утром, практически под колесом, видишь мину, до которой не доехал нескольких сантиметров? Разве это можно назвать отвагой, когда ночами едешь по Ладоге с разбитыми фарами, стеклами и сломанной печкой? Это же рутина, когда попадаешь ежедневно под бомбежку по дороге Жизни к осажденному Ленинграду? А что можно сказать об угрозе растрела за саботаж, когда тебе дают полчаса на переборку двигателя лендлизовского Виллиса! Ну не растреляли же!
Папа не был награжден орденами или медалями, за исключением юбилейных. Его даже не ранило. Он просто служил, как и миллионы других солдат! Ему просто повезло остаться в живых! И только став старше я понял, что вот такие же незаметные солдаты, как мой папа, и есть настоящие герои. Они не рассуждали о долге, чести, любви к Родине, патриотизме, а просто делали свое дело, выполняя невыполнимые приказы, замерзая, голодая, надрываясь и не рассчитывая на медали или ордена.
Папа умер через 39 лет после окончания войны. В День Победы. Когда его хоронили, шел дождь. Я взглянул на него в последний раз и мне показалось, что он безумно устал от этой суеты и хочет просто свернуться калачиком, как в кабине полуторки, которая унесет его наконец туда, где вечная тишина и где уже лежат миллионы таких же незаметных солдат, как и он.
Вагоновожатый ©
Говорят, история армянского радио началась с оговорки ереванского диктора:
«При капитализме человек эксплуатирует человека, а при социализме все происходит наоборот». После этого радиостанция стала персонажем многочисленных анекдотов, начинавшихся с фразы «у армянского радио спрашивают».
Анекдоты эти были настолько популярны, что представителям настоящего армянского радио приходилось несладко. Как-то в начале семидесятых в Москве, в Колонном зале Дома Союзов проходило Всесоюзное совещание работников радио и телевидения. Когда председательствующий объявил: «Слово предоставляется представителю армянского радио», в зале стоял такой хохот, что бедному представителю долго не давали начать выступление. Когда смех, наконец, стих, этот самый представитель взял микрофон и произнёс: «Нас часто спрашивают...» Говорят, после этого работа совещания была полностью парализована.
Мой знакомец, как и многие жители мегаполиса, имеет головную боль:
престарелых родителей-огородников. Вот и этой весной папаня его с
маманей в разгар погребения картошки окопались на деревенском садовом
участке. До ближайшего небольшого городка там километров
пятнадцать-двадцать, автобусы традиционно не ходят, привозит продукты и
увозит родителей сын, а, если не приезжает, им приходится за деньги
ловить попутку и добираться до железнодорожной станции.
И вот сын в пятницу вечером в деревню не поехал, потому что ещё с
четверга начался дождь, было уже поздно, мерзко и дорога в саму деревню
идет рядом с кладбищем, где перед входом на разбитой имитации остановки
собираются местные бухарики. Решил поехать утром. А папане надо было
этим же вечером кровь из носа попасть в город к сестре, чтобы отдать
садовые принадлежности, потому как та в субботу утром должна была уже
начинать свой собственный сельскохозяйственный Армаггедон.
Дождь, как из ведра, сына нет, ждал до последнего. Уже вечереет, надо
ловить машину. Делать нечего, собрал кучу сестринского инвентаря, взял
500 рублей, втиснулся в старый плащ-палатку, оставшуюся со времен
службы, и попер через поле к дороге. Жена дома осталась.
Вернулся папаня через пару часов, злой, как черт, не раздевшись
ругается, мол местные совсем обалдели, деньги видно им не нужны, ни одна
сволочь не остановилась, не подвезла. Даже деревенские бухарики, у
которых хотел попросить рюмочку согреться, разбежались из-под остановки,
как-то подозрительно протрезвев. Два часа бегал по дороге и впустую
голосовал, скучно, холодно, вымок, а в результате пришлось возвращаться.
Жена посмотрела оценивающим взглядом помолчала, потом давай ржать: "Ты,
балбес, вот так, прямо, как стоишь, в зеркало посмотри!"
Он к трюмо повернулся и сам впокаток, в зеркале отражается следующая
картина, которую дорисовывает воображение. Вечер. Гроза. Вход на
кладбище. У дороги стоит и голосует нЕчто в черном плаще ака балахоне,
капюшон под дождем надвинут до носа, а в руке... коса!
Лучший клиент для бомбилы! В очередь, сукины дети, в очередь... (с)
Есть бородатый анекдот о том, как с помощью логики по наличию аквариума с рыбками определяли сексуальную ориентацию человека.
У меня был случай в чем-то сходный. Точнее, было два случая, первый, так сказать "обучающий", и второй, на котором я уже применил полученные логические навыки.
Первый случай был где-то в начале 2000-х годов, я тогда еще практиковал.
Попал ко мне на консультацию пациент, мужичок лет 45, из пригородного поселка, без особого образования. Он у нас в клинике лежал (не важно с чем), и был замечен медсестрами в том, что виртуозно режет из дерева всевозможные фигурки, игрушки, и т.п. Режет - и одаривает соседей по палате, сестер, врачей...
Когда он ко мне попал, я его спрашиваю, как это он так здорово наловчился резать по дереву, образование какое-то он получил, или сам дошел (а работал он, условно, сторожем в поселковом магазине, т.е. никакого отношения к "художеству").
Он сначала как-то мялся, а потом его прорвало, он и рассказал мне, что лет пять назад стал он полным импотентом, с женой отношения испортились, она его за мужика не считает, попрекает ежедневно, и есть подозрения, что изменяет она ему с соседом на регулярной основе.
Говорит, что сначала было запил от этого всего, но потом как-то вырезал по просьбе сына игрушку, понял, что у него получается, и теперь он этим занимается каждый божий день, что отвлекает его от грустных дум и нереализованных желаний. Опять же, пить больше не тянет.
Я ему говорю:
- А bиaгpa как? - Он про виагру, оказывается, не слышал ни разу.
Она еще тогда не была на слуху у нас в провинции. Хоть это дело было и не мое, посоветовал я ему сходить к соответствующему доктору. Он обрадовался, что "доктора изобрели таблетку", побежал от меня окрыленный, уж не знаю, к доктору ли или напрямую в аптеку.
Приходит он ко мне через полгода (приходил на какой-то плановый осмотр, и заглянул), чуть не кланяется, рожа румяная и довольная. "Спасибо, доктор, помогла таблетка-то! Жену вполне удовлетворяю, жизнь наладилась". Спрашиваю его: "А фигурки-то вырезаете?" "Ой, доктор, до фигурок ли мне теперь..."
Ну, я хмыкнул, порадовался, что человеку помог. А с фигурками - Бог с ними...
А недавно одна моя разведенная одноклассница решила похвастаться своим потенциальным женихом. Он тоже живет где-то в пригороде, есть собственный деревенский дом, так он весь фасад свой разукрасил какими-то петухами, оленями, медведями, флагами России и георгиевскими ленточками, вырезанными из жести, и ярко раскрашенными. Ему лет 50, собственная жена от него ушла лет 5 назад. Одноклассница прислала мне фото фасада дома своего кавалера, похвастаться.
Увидев на фото объем работ, я прикинул, сколько сотен трудодней было положено на эту всю красоту.
Сразу задал однокласснице вопрос: "Импотент, что ли?"
Она замялась: "Ну, не совсем, но... довольно часто бывают проблемы... А ты почему так решил?"
- Да так, - говорю. - Есть небольшой опыт. Пусть к доктору, что ли, сходит. Виагру пусть выпишут, или еще что-нибудь.
Потом, как я понял, она ему намекнула, он к кому надо сходил, что выписали - купил, и активно применял. Вышла она за него замуж официально, живут нормально, только потом она как-то пожаловалась, что петухов он своих забросил, последний раз их подновлял как раз перед свадьбой, а потом забыл совсем, и они уже довольно сильно поржавели...
Ну, да Бог уж теперь с ними, с петухами...
Но когда я вижу теперь в интернете какой-нибудь трехэтжный дом, построенный из молочных пакетов, лепнину в коридоре общего пользования, или что-то еще такое необычное, сварганенное мужиком лет 45-50 за последние 5-10 лет - ну, вы понимаете, о каком диагнозе я сразу думаю?
300 ЛЕТ
Далеко-далеко, за три тысячи километров от столицы, в выцветшем на солнце рабочем поселке, жила-была маленькая девочка Валя и была у нее лучшая подруга Люба.
Девочки учились во втором классе и все восемь лет, сколько себя помнили, крепко дружили.
Но, однажды случилась беда - Любиного отца переехал поезд (пьяный уснул на рельсах)
Всем миром схоронили и тут поняли, что Люба-то осталась совсем одна, мама умерла еще при родах, так девочка и жила с отцом в бараке.
К счастью, в детский дом Любу отправить не успели, у нее отыскалась тетя – папина сестра из самого Ленинграда.
И пока Девочка ждала эту свою тетю, она жила в доме у подруги Вали.
Через месяц тетя вырвалась в отпуск и приехала на полтора дня. Собрала племянницу в дальнюю дорогу, переночевала, а утром, поблагодарила Валиных родителей, чиркнула ленинградский адрес, присела с хныкающей Любой на дорожку и, как оказалось, навсегда увезла ее в далекий Ленинград.
Валя, была безутешной. Она рыдала целыми днями. Как там ее Любочка одна, в чужом, каменном Ленинграде? Это же так безумно далеко – целых пять дней на поезде…
У Вали, на всем белом свете оставалась только одна настоящая подруга - Маша, Маша была огромной, нахальной черепахой, величиной с хорошую сковородку. Она постоянно, со знанием дела жевала яблоки и, не мигая, участливо смотрела на девочку, только - это слабо помогало.
Но беда не приходит одна, в одно прекрасное, солнечное утро, Валю добила новая трагедия – Маша пропала, а ведь она даже в открытую калитку никогда носа не совала, не такая она дура, чтобы выползать на улицу, да и Алабай - Шарик, не выпустил бы, завернул бы беглянку назад.
Девочка весь дом перевернула, но черепахи нигде не было, одна только мисочка с водой и осталась.
Целую неделю вся улица слышала, как с утра и до позднего вечера, Валя шарила по придорожным кустам и канавам и все звала: - "Маша! Машулька! Иди ко мне. Где ты! У меня курага. Маша, Маша, домой!"
А Валины родители в это время жутко переругались. Как выяснилось через много лет, это мама увезла Машу на автобусе, аж на другой конец поселка, километров за шесть, да там и выпустила на травку. Во первых, мама всегда недолюбливала эту здоровенную, наглую черепаху и называла ее каменюкой, а в то утро, мама в темноте споткнулась о Машу, упала и чуть голову себе не разбила – из-за этого и психанула, да по-тихому и избавилась от Машки. Потом, конечно, пожалела, да уж было поздно. Даже к той травке ездила, искала, но куда там…
Валя впала в полное отчаяние, ведь кроме того, что пропала ее последняя подруга, с ней исчезла и надежда хоть как-нибудь связаться с Любой.
Вся беда в том, что Валя, как и любая маленькая девочка, безоговорочно верила в добрые сказки – это и сыграло с ней злую шутку: После расставания с Любой, Валя несколько дней носилась с Ленинградским адресом на бумажке и по сто раз на дню, прятала его и перепрятывала, чтобы уж точно не потерять, но вдруг посмотрела на Машку и тут девочке в голову пришла простая и гениальная мысль – а ведь черепахи живут по триста лет.
Вот где стопроцентная гарантия, надежность и стабильность! Не долго думая, Валя послюнявила химический карандаш и на целых три века написала адрес на черепашьем панцире…
Но, какие уж тут три века? Пара дней и ни черепахи тебе, ни адреса, да и бумажка куда-то подевалась за ненадобностью. Эх-хэ-хэх…
Вот и страдала бедная Валя. Ну, да кто же мог знать, как оно бывает не в сказках?
…Промчалось лето, наступила осень, и вот, однажды, ранним утром, Валя выскочила с портфелем из дома и сходу… чуть не наступила на Машку-почтальона.
Маша, как ни в чем не бывало, сидела на крыльце и поджирала яблоки, которые сушились на газетах, а рядом гавкал и улыбался довольный Шарик.
Даже представить себе такое трудно: огромная черепаха, целое лето, кусок весны и чуть-чуть осени, через весь поселок добиралась обратно домой. (видимо черепах называют мудрыми не только за выражение лица) Ведь ей, бедолаге, кроме компаса, нужно было иметь соображения, что идти можно только ночью, обходя собак, мальчишек и грузовики. Валя глазам не верила, она обнимала и целовала жующую яблоки Машу, да и у мамы от сердца отлегло, на радостях она даже стала разрешать складывать Машку на стол.
Но вот беда, за долгое и опасное путешествие, с Машиного панциря, дождями, почти смыло весь Любин адрес. Цифры еще более-менее читались, а вот улица, то ли «8-го Марта», хотя вряд ли, а может «Мира», но тоже непохоже. Непонятно, хоть плачь, да и у Машки не спросишь, она ведь вообще не в курсе дела.
Это надо было видеть, как Валин папа становился на табуретку, поднимал Черепаху к самой лампе, вертел ее и так и сяк, сквозь очки изучал буквы и чертыхался: - «Машка, не балуй, успокойся, и так ни черта не разобрать, а ты еще дергаешься!»
А Маша, как космонавт, безмятежно болтала в воздухе лапами и абсолютно не чувствовала себя флешкой с важнейшей информацией.
А через пару дней, нежданно-негаданно, в школу, на Валино имя пришло письмо: - «Здравствуй Валя, я все ждала от тебя письма, но ты почему-то забыла меня и вот я решила написать в нашу школу, я ведь помню где ты живешь, но самого твоего адреса не знаю…"
P.S.
…Спустя много-много лет и тысячу писем, когда девочка Валя уже выросла, она все-таки приехала в Ленинград, нашла улицу Марата и, наконец, увиделась со своей закадычной подругой детства.
Потом Валя вышла замуж, родила троих детей, одним из которых был я… хотя - это уже совсем другая...
...Позвоню-ка я Маме…
Женской половине Одессы с необъятным таки уважением...
Вводная часть. Должен сказать тем, кто не бывал тут, что Одесса - город,
где стОит свернуть с любой центральной улицы во двор и ты моментально
попадаешь в свой замкнутый мир. Тут тихо, сумрачно, и никого! То есть
абсолютно никого! Только белье на веревках между трех этажными домами,
да ленивый кот на подоконнике. Ни номеров домов, ни номеров квартир, ни
домофонов - ни-че-го. В один такой двор пришлось зайти и мне...
Включаем фантазию. Москвич заходит в одесский дворик после получаса его
поисков и, оглядываясь, в растерянности чешет затылок. Замечает живого
(живого!) человека и спешит спросить, куда он вообще попал! Старая
одесситка в перстнях сидит на стульчике возле обшарпанного подъезда с
видом удава Каа, таки встретившего того самого единственного оставшегося
в живых (впрочем, это временно) бандерлога и внимательно смотрит на
меня. Она уже предвкушает... :-) Начинаем проникаться.
- Добрый день! Прастите, вы не магли бы падсказать, эта дом №4?
Минута молчания в память доверчивого москвича, после чего:
- Пожалуйста, хромше! Я плохо слышу.
- Я говорю: ДОБРЫЙ ДЕНЬ! Прастите, вы не магли бы падсказать, эта дом
№4?
- Ой, зачем же так кричать, ви не на Привозе!.. Ви и правда думаете, что
сейчас день? Ви и правда думаете, что он добрый?
Теперь уже пауза с моей стороны, после чего нахожусь:
- Ну, вы же не спите...
- Ах, молодой чоловэк, в моем возрасте на сон нужно все меньше времени!
Был бы жив мой покойный Мойша, он бы вам подтвердил, что перед смертью
спать не хочется вовсе! Я уже пожила свое, я видела белых, видела
красных, видела холубых, мнэ скоро и на тот свет можно, а вот ви должны
себя бэрэчь. Зачем ви так всюду спешите? Прямо как мой покойный Мойша,
да будет земля ему пухом!
- Аминь. И все-таки, вы не падскажете, где тут дом №4?!
- Почему не подскажу? Подскажу. Но, простите, ви уверены, что вам нужен
именно этот дом? Я вот уже так часто начинаю забывать что мнэ нужно,
что, не поверите, инохда хожу в махазин за хлебом с запиской. Иначе моху
не вспомнить, зачем я таки вишла из дома. Был бы жив... Так какая улица
Вас (Вас звучит уже чуть издевательски) интересует?
С отупевшим взором шарю по карманам в поисках записки с адресом, нахожу,
достаю, ловлю на себе иронический взгляд старушки и снова комкаю в
карман.
- Эта! Эта улица! На ней должен быть дом №4!
- Ну, если ви ховорите, что должен, то он наверняка есть! Не
расстраивайтесь и посмотрите на стене под аркой - может быть, там что-то
написано?
Матерясь про себя, иду назад к арке. На желтой стене между граффити
"Океан Ельзи" и "Динамо-Киев" вижу такую же желтую, едва различимую
цифру 4. Скрипя зубами возвращаюсь.
- Ну и што там написано? - глаза добрые-добрые...
- Там написано 4.
- Шо ви ховоритэ?! Тохда значит это и правда четвертый дом. И шо вам тут
нужно?
Остываю, вспоминая, где я нахожусь и делаю скидку на года бабушки.
Считаю до десяти. Потом еще раз, но уже в обратном порядке. Старушка
терпеливо смотрит и ждет.
- Мне бы Надежду найти...
- ???
- Я говорю, мне бы Надю найти!..
- Ай-я-яй! Так бы сразу и сказали! А то то улицу ищите, то дом...
- Я и говорю! ГДЕ! ТУТ! ЖИВЕТ! НАДЯ?!
- Ну и шо ви хотите этим сказать? Шо и правда знаете нашу Надю?
Снова считаю до десяти. Уже не помогает. Терпеливо объясняю, что таки и
да. Таки и знаю. Виделись как-то раз, когда она приезжала в Москву!
Общаемся по интернету!
- Какое модное слово: "энтэрнэт". Все о нем ховорят, а я таки ни разу и
не видела. Што это?
Ну, держись за свой стул, бабка! Начинаю по памяти вспоминать и
зачитывать спецификацию протокола TCP/IP. Жду, когда старушка скончается
от потока информации.
Та терпеливо ждет, слушая и изредка согласно моргая в самых трудных
местах. Устав, плюю и возвращаюсь к теме разговора.
- Вот. А теперь - как я могу попасть к Наде?
- И после ЭТОХО ви мнэ ховорите, шо таки знаете нашу Надю?..
Сползаю по стене, присаживаюсь на корточки в состоянии, близком к
истерическому хохоту.
Сверху открывается балкон и слышется знакомый голос. О чудо!
- Теть Маш, ко мне никто не приходил?
Старушка поднимает вверх голову и выдает:
- Надя, к тебе очень странный молодой человэк. Он тут стоит уже полчаса
и все никак нэ может зайти...
Будь благословен город Одесса.
O`rast
Первый снегопад, первый мороз, первый гололед… Двигаясь в потоке машин,
всегда приходит в голову ассоциация с киплинговским водяным перемирием
во время засухи.
Все едут аккуратненько, акклиматизируются, тормозят
осторожно, выверяют тормозной путь в новых условиях. Даже самые лихие.
Не подрезают. Не ломятся по встречке. Не гудят зеванувшим на светофоре.
Хотя и Шерханов за рулем - навалом.
История годовой давности. Это же время. Первый гололед. Воскресенье.
Утро. Стою первым в крайнем левом ряду на светофоре на Севастопольском.
Не перекресток. Пешеходный переход. По нему сиротливо движется одинокая
бабуля с палочкой. Когда она поравнялась с передком моей машины, зеленый
человечек на светофоре предательски замигал, водилы газанули в
предвкушении старта, бабуля засуетилась, спеша добраться хотя бы до
реверсивной полосы, чтобы переждать потоки… Поскользнулась… Взмахнула
руками… И плашмя рухнула на спину. Палка выскочила из руки, стукнула о
мой бампер и закатилась куда-то под машину. Правые ряды тронулись,
стоящие сзади замигали правым поворотником, пытаясь объехать меня и
бабулю, а я выключил передачу, дернул ручник, включил на всякий случай
аварийку и собрался выйти, чтоб помочь бабуле и найти палку. Бабуля
безуспешно пыталась подняться на голимом льду ненаезженной реверсивной
полосы. Перед тем, как открыть дверь, чисто по привычке глянул в зеркало
заднего вида… И вжался обратно в кресло.
Откуда-то из-за хвоста очереди выскочила и мчалась по реверсивной на
приличной для гололеда скорости пятерка BMW, надеясь проскочить на
загоревшийся зеленый. Водила увидел меня с аварийкой, торчащую из-за
моего капота часть бабули, и ударил по тормозам. Глаза у всех нас троих
в тот момент были наверное одного размера.
Машину тащило по льду несмотря на все ABSы и стабилизаторы курсовой
устойчивости. Постепенно разворачивая правым бортом по ходу движения.
Видимо водила пытался уйти на встречку, но ничего у него не вышло.
Бэха затормозила в полуметре от бабули. Об меня. Удар был не очень
сильный, и я еще подумал, что правильно рассудил водила: лучше заплатить
за чужое железо, чем сесть за убийство по неосторожности. А может ему
просто повезло.
Самое интересное началось дальше. Водила с белым лицом выскочил из
машины, обежал ее и ринулся к бабушке. Помогая ей подняться и
осторожненько отряхивая от снега, он кричал, перекрывая орущий в машине
сабвуфер: «Мама! Что ж вы делаете! Сильно ушиблись? Ну надо же
осторожнее, мама! Я же предлагал - давайте я отвезу вас на машине! »
А она ему говорила: «Ой, Сережа! Ты же знаешь, как я боюсь с тобой
ездить. Ты же такой лихач»
Потом он усадил бабулю на заднее сиденье своей машины. Потом были
гаишники и протоколы. Про бабулю мы оба умолчали. Вины водила не
отрицал. В протоколе написали стандартное - не справился с управлением.
Когда мы разъезжались, водила мне сказал: «Если б я тещу задавил, мне бы
тюрьма раем показалась»
Надо отдать ему должное - ремонт он мне оплатил сразу и с лихвой.
А и то. Обо что бы он тормозил, объедь я бабулю?
Дедушка Вжик