Разбираю как-то на днях новые приказы, полученные из канцелярии.
Те приказы, которые касаются нашего отдела, отписываю соответствующим работникам. Попадается приказ о начале с 22 мая студенческой практики, в части нашего отдела ответственной назначена Надежда - мой заместитель.
Маленькое отступление: студенты-практиканты у нас частый случай, обычно направляются 3-4 курсы соседнего техникума, детишки лет 15-16-ти, мы их за глаза так прямо "дети" и называем. Так вот, звоню я Надежде и на автопилоте сообщаю: Надежда, к 22 мая у нас с тобой должны быть "дети".
Надежда, немного опешив: " Дети? у нас с тобой? к 22 мая??? Потом понимает, что речь идет о практикантах, но уже для прикола: "Ну, срок даешь ограниченный, но постараюсь к этому времени хотя бы забеременеть..." Весь отдел, видевший обещание незамужней Надежды, забеременеть к 22 мая был в шоке, но когда разобрались в чем дело, долго хохотали...
Их было трое:
командир и два бойца. Вот уже сутки они пробирались к своим через лес после выполнения разведзадания. После прошедшего ливня высохнуть уже успели, но вот прыгать по лужам было неудобно. На каждого оставалось по три автоматных магазина и несколько гранат. И занимавшая два увесистых рюкзака радиолокационная станция, которую какие-то штабные остряки назвали "портативной".
- Прилетит, - командир отряда Геннадий Кроков посмотрел на часы. - Не может не прилететь!
- Скорей бы уже! - лопоухий радист по кличке Че нервно огляделся по сторонам и ещё раз проверил режим огня на АКС.
- Оператор, обстановка? - Кроков поднёс к глазам мощный плоский бинокль, бесполезный в лесу, и тут же опустил.
- Наблюдаю движение людей в наш сектор с юго-восточной стороны, - доложил оператор "портативной" РЛС Гибусов. - Пятнадцать человек, идут быстро, ориентировочно будут через пять минут.
Во время короткой стычки с лесным патрулём рация тут же вышла из строя, повреждённая шальной пулей. Тогда же Кроков, поймав на маленьком сканирующем приёмнике вражескую частоту, выяснил, что за ними охотится всего одно отделение противника. Командир вражеского подразделения решил не докладывать в штаб, а обойтись своими силами и пожать все лавры за поимку. До точки эвакуации оставался ещё день пути, а кольцо окружения продолжало сжиматься. Но Кроков приказал замаскироваться на этой поляне, зачехлить всё оборудование, кроме РЛС, и ждать вертолёта. Над поляной периодически, с интервалом в час, пролетали беспилотники, и Че каждый раз еле сдерживался, чтобы их не сбить.
- План Бэ? - на всякий случай уточнил Гибусов тогда. Кто знает, может быть, это заранее обговоренное место экстренной эвакуации, о котором командир просто умолчал.
- Типа того, - отмахнулся Геннадий. "Всё равно не поверят!" - подумал командир.
Над головой раздался рокот винтов. Над лесом прошёлся небольшой вертолёт маскировочного небесного цвета, зависший метрах в трёх над поляной, где скрывались бойцы. С борта свесилась лестница.
- Грузимся! - скомандовал командир. - Сначала станция. Я прикрываю.
Зачехлив РЛС, Гибусов взвалил один рюкзак на спину и быстро забрался в вертолёт.
- Че, пошёл! - Радист схватил второй рюкзак, практически взлетел по лестнице и занял оборону у двери:
- Командир, давай!
Поднимаясь по лестнице, Кроков увидел, что сквозь густые кусты на краю поляны продираются вооруженные люди.
- Ходу! - закричал он, влезая в кабину.
- Перегруз, - ответил пилот в украшенном звёздами шлеме.
- Балласт! - командир указал на деревянные ящики в салоне и тут же сбросил ближайший к себе. По траве разлетелись яркие блестящие брикеты. Взревев, "вертушка" поднялась над кронами деревьев. Бойцы выбросили второй ящик прямо на подбегающего противника.
- Достаточно! - крикнул пилот. - Хочешь увидеть кино?
Кроков увидел, что в вертолёт целятся с земли из ПЗРК, и крикнул:
- Давай!
"Вертушка" выстрелила вправо тепловыми ловушками и ушла влево. Справа раздался взрыв.
- Да ты прям волшебник! - восхитился Че.
- Ты не поверишь, - усмехнулся пилот, выводя машину на курс. Кивнул на последний ящик:
- Там ещё немного осталось. До точки эвакуации лететь минут десять.
- Нам хватит, - Геннадий открыл деревянную крышку. - Разбирай, бойцы, я угощаю. Ручаюсь, ангины не будет!
В точке эвакуации вертолёт сел на каменистое плато.
- Выгружаемся! - скомандовал Кроков. Подхватив рюкзаки с РЛС, бойцы сошли на землю. За ними спрыгнул Геннадий, таща на себе увесистую сумку и большой полиэтиленовый пакет. Все трое отбежали от вертолёта, который тут же поднялся вверх. Но не улетел, а стал описывать над плато круги.
- Рация! - догадался Че, увидев сумку. - Рабочая?
- Так точно, - улыбнулся Кроков и скомандовал: - Че, связь! Запрашивай эвакуацию. Потом я разведданные передам.
- Командир, что это было? - не выдержал Гибусов. - "Вертушка" подхвата на случай долгого радиомолчания?
- Волшебник, - серьёзно ответил Геннадий. - В голубом вертолёте. Кино показал, эскимо подарил. Здесь ещё немного осталось, - Кроков открыл пакет. - Ешьте, а то растает. Нас в лучшем случае через сутки заберут.
- Сказать кому - не поверят, - произнёс Че, распаковывая и включая рацию. - И правда работает!
Провожая взглядом улетающий вертолёт, командир вздохнул:
- Через год снова прилетит. Он всегда прилетает в этот день.
- Почему? - спросил Гибусов, доедая необычайно вкусное мороженое. "Интересно, где такое делают?" - подумал радист.
- У меня сегодня день рождения.
Теперь о прыжках с парашютом.
1. Начало дня.
Рано утром загрузились в Валерину машину и поехали в Енакиево. Нашли там
проходную ЕМЗ, местный досааф и встретились с остальными. Тем временем
просьбы Мишки, узнавшего знакомые места, отвезти его к бабушке Вале,
становились все настойчивее. Мы подумали, что в принципе это удачное
решение, и быстренько забросили его к обалдевшему дедушке Славику
(бабушка Валя только уехала на работу). В-общем, Мишка остался у них
строить забор, а Леша, которого мы брали с собой с целью присмотреть за
Мишкой, остался не у дел и решил, несмотря на похмельное состояние,
послушать наш инструктаж в досаафе.
2. Теоретическая подготовка.
Собралось нас человек 30-35. Вначале заполняли какие-то анкеты и
заявления о снятии ответственности. Потом инструктор подробно
рассказывал об устройстве парашюта, обо всех фазах прыжка, расчете
скорости, приземлении, о нештатных ситуациях и выходах из них. Очень
толково рассказал, надо признать.
Поняв, что умереть практически невозможно, я слегка успокоилась.
Главное, все делать так как тебе говорят, а не так как ты видел по
телевизору. Очень многие вещи для меня оказались откровением: и то, что
скорость приземления (и безопасность тоже) на двух парашютах такая же,
как на одном, и то, что 1 км - это всего лишь 23 секунды свободного
падения, и то, как сложно напрячь ноги в подвешенном состоянии, и зачем
выдыхать весь воздух перед ударом или аварией, и то, что у высоких и
тяжелых людей вероятность травм намного выше, и как вести себя при
приземлении на воду, крышу, деревья, провода, кладбище, и даже то, что
парашютом, оказывается, можно управлять! Словом, полезный был
инструктаж, без запугивания, но с кучей советов по выживанию.
3. Практическая подготовка.
После обеденного перерыва мы длинной кавалькадой иномарок, возглавляемой
стареньким пузатеньким автобусом, медленно и печально потащились на
аэродром. Ощущение обреченности стало еще более гнетущим, когда
проезжали мимо кладбища, про правила приземления на которое нам только
что рассказали. На аэродроме все оживились. Нас разбили на три подгруппы
по 10-11 человек, и началась муштра. Я пожалела о тех двух последних
бутербродах, которые пришлось съесть, чтоб не выбрасывать.
Вначале тренировали прыжки с полуметра, затем с метра, потом желающие
могли прыгнуть с двух. Тяжелее всего дается умение держать ноги идеально
вместе - они так и норовят разъехаться. Когда ты прыгаешь в песок, это
не так страшно, а вот на неровной твердой поверхности это чревато
травмами. Учили прыгать боком, спиной, группироваться, кувыркаться, не
смотреть под ноги.
Затем была тренировка в подвесных системах. Мы сначала дружно похохотали
над муштрой предыдущей болтающейся группы, а когда подвесили нас,
оказалось почему-то совсем не до смеха... Именно сейчас нам доводили до
автоматизма все действия. Мне теперь еще не раз будет сниться: "Пошел.
Есть пошел. 501, 502, 503, кольцо, 504, 505, купол. Осмотреться.
Расчековать рыжую. Развернуться к зоне высадки. Поворот вправо/влево.
Ускорение. Замедление. Приземление." И нештатка тоже: "Нет купола. Купол
поврежден. Сближаетесь с другим парашютистом. Залетаете в стропы
парашютиста. Летите на препятствие поперек курса. Летите на препятствие
вдоль курса. Приземляемся на деревья. Что-то здесь не так."
Немного страшно выглядело, когда после команды "Приземляемся"
инструкторы били снизу по ногам с целью проверить напряжение. Но на
самом деле это оказалось совсем не больно, просто неприятно.
Кстати, весь этот день нас снимал 12 канал, наверное, готовили какую-то
передачу о парашютном спорте. Так что может, покажут кого-то из нас,
болтающегося в системе.
Из нашей подгруппы одну девчонку отстранили от прыжков из-за
"несерьезного отношения и неадекватной реакции на команды", хотя,
по-моему, дело было в ее слабой физической форме. Сколько отсеяли из
других подгрупп, не знаю. В-общем, после этих подвесок земля кажется
раем и уже никуда особо не хочется.
И в заключение была репетиция поведения в самолете. Выстраивают нас в
шеренгу по весу. Самый легкий заходит в самолет первым, прыгает
последним. 12 парашютистов выпускающий разбивает на 2-3 круга. Еще раз
прорепетировали прыжки и заученное "501,502,503..." Причем тренировка
была в настоящем самолете, только стоящем на земле и слегда разобранном.
Изучили жесты, которыми обмениваются в самолете, когда гудит двигатель.
В процессе тренировки Лешка решил прыгать вместе с нами, несмотря на
похмелье и солидную одежду. Чего ж, говорит, столько уже отмучился и
после этого не прыгнуть!
4. Ожидание старта.
Далее последовало томительное ожидание, пока стихнет ветер до положенных
5 м/с. Кто-то отдыхал после муштры, кто-то проходил медосмотр, кто-то
гонял в футбол, кто-то наблюдал за планером, который явно радовался
ветру.
5. Старт.
Через два часа на старт вывели первую подгруппу, натянули на них
парашюты, запаски, шлемы, и они беспомощно повалились на землю, где
позагорали еще минут 15-20, пока ветер снова угомонился. Затем завели их
в самолет, тот взлетел, а мы, затаив дыхание и задрав головы, наблюдали
прыжки первенцев.
Я немного волновалась за Лешу (не Настоящего, а Котляревского), который
был среди первой подгруппы, так как у него большой вес, а идея подарить
ему на день рожденья прыжок была все-таки моя. Но вроде все приземлились
удачно, и вывели на старт нашу подгруппу. (Кстати, сегодня видела Лешу,
и он рассказал, что у него два дня болела э... нижняя часть спины,
хромал на одну ногу, и в жизни он больше на такую авантюру не
согласится) В процессе одевания парашюта я поняла, что отступить уже не
смогу и впервые ощутила дрожь в коленях. Так как меня одели первой,
пришлось париться с этой тяжестью дольше всех. Вес этой беды сравним с
весом рюкзака, который я носила в горах, но лямки очень неудобные, так
что следы на плечах у меня остались на память по сей день.
Когда нас построили и повели в самолет, ощутился второй прилив страха, и
как потом оказалось, не только у меня. Мы сели, дверь закрыли, нас
пристегнули к тросам, и все заполнилось шумом и вибрацией. Вдруг
выпускающий что-то говорит пилоту, распахивает дверь и выталкивает
первого парашютиста. Увидев наши обалдевшие лица, он объяснил, что у
парня раскрылась запаска, и прыгнет он теперь со с следующим вылетом.
После этого самолет взлетел, и я уткнулась в иллюминатор, часто дыша от
волнения.
6. Прыжок.
После сигнала пилота выпускающий открыл дверь и показал подготовиться.
Димке, как первому прыгающему, пришлось дольше всех стоять в открытых
дверях, ожидая второго сигнала и наблюдая за проплывающими полями и
посадками. Говорит, что было очень интересно, только выпускающий
периодически подбивал его ногу ближе к отполированному краю двери. Я,
глядя на эту картину, твердила что-то типа "Димочка, только не умирай".
Наконец раздался сигнал пилота, Димку хлопнули по плечу и он скрылся. За
ним Валерка и кто-то еще. Дверь закрыли. Самолет зашел на следующий
круг, снова открыли дверь, и нам показали подготовиться. Мы встали,
держась двумя руками за свои кольца. Первый прыгнул Леша, потом я, потом
еще девушка.
После прыжка в бездну сразу исчез гул самолета, остался только свист
ветра. Меня не развернуло, я нормально падала ногами вниз, быстренько
считая "501,502..". Но вот когда с двух попыток не хватило сил выдернуть
кольцо до конца, накатила паника, и со словами "Ну его все к черту!" я
взялась за кольцо запаски. Но тут, похоже, сработало автоматическое
раскрытие основного парашюта, про которое я напрочь забыла. Никакого
рывка не было, меня просто аккуратно и быстро подвесило в пустоте.
Посмотреть на купол, даже повернуть голову не получилось из-за дурацкого
шлема, уперевшегося в ранец и лямки. Это уже вечером я вспомнила, что
надо было подтянуться на лямках и прогнуться назад.
Ладно, попробовала развернуться вправо-влево - получилось, усесться в
ситеме не удалось, рассмотреть зону высадки не удалось, но я оставила
это на потом и стала наслаждаться полетом. В последний момент вспомнила
о расчековке рыжей, успела за секунду до срабатывания прибора "тррррр,
чик". Вспомнив, что прибор должен был сработать на высоте 300м,
поразворачивалась в поисках зоны высадки, которая оказалась совсем в
другом направлении. По крайней мере, узнала, в какую сторону потом
топать.
Затем пришлось уклоняться влево от посадки, затем ускоряться, чтобы
перелететь дорогу. Прямо передо мной парашютист упал на шлаковую дорогу,
и я содрогнулась, думая, что это Лешка. На самом деле это был Валера. Мы
хоть и были в разных кругах, я почти догнала его из-за невыдернутого
вначале кольца. Как потом выяснилось, у Валерки был небогатый выбор
приземления: посадка или дорога, от деревьев он уклонился, а от дороги
не смог, но отделался лишь содранными локтями. По-моему, это только
благодаря его лучшему умению прыгать и группироваться, проявившемуся еще
на тренировке.
В-общем, занесло меня на
свежевспаханное поле. За пару метров до земли сгибаю и напрягаю ноги как
положено, чувствую удар и радуюсь мягкой посадке. Радость от того, что
смогла удержаться на ногах, была недолгой, потому что через секунду меня
рвануло вперед, распластало по земле и потащило вперед. Из-за шлема я не
могла поднять голову и рассмотреть, какие стропы нижние. Поэтому тянула
те, что попадались под руку, штуки по 4 на каждую руку, и так я
бороздила еще несколько метров. Потом вроде бы остановилась, переложила
все стропы в одну руку, а другой расстегнула замучавший шлем. Первое,
что я увидела, отбросив шлем, это был вновь распахнувшийся купол, тут же
вырвавший из руки стропы и потащивший меня дальше по пахоте. Я уже почти
смирилась, подумав, что когда-нибудь какие-нибудь деревья все же его
остановят, но тут подбежали мальчишки из досаафа, погасили купол,
подняли меня, запихнули этого монстра в сумку и утащили к зоне высадки.
А я подождала Димку и Лешку, которые, как оказалось, тоже побороздили
пахоту, но справились сами. И мы вместе побрели к зоне высадки, радостно
обмениваясь впечатлениями, вопреки всем правилам пересекая взлетную
полосу по диагонали, даже не заметив ее.
О росписи в журнале приземления мы вспомнили только на следующий день,
когда эмоции немного поутихли. А тогда мы залечили Валеркины раны,
понаблюдали еще за прыжками спортсменов, и поехали, посигналив всем на
прощанье "Шахтер-чемпион".
На следующий день все мышцы болели, особенно больно было смеяться и
ходить по ступенькам. Зато когда вечером я, разговаривая по телефону,
уселась на кресло, которого не было, автоматом сгруппировалась и пошла
на перекат, даже не прерывая разговор. Вот что значит тренировка!
В-общем, ребята, всем рекомендую попробовать, хотя бы один раз! Даже
если не очень понравится, голову прочистит очень здорово. После прыжка
еще два дня ни о чем думать не можешь кроме прыжка. И еще мне очень
понравилось преодолевать свой страх. Как будто на другой внутренний
уровень выходишь. Круто, одним словом!
Хочу еще раз прыгнуть. Кто созрел, присоединяйтесь.
В последнее время стали часто появляться истории про летчиков.
Правда,
грустные какие-то. Попробую переломить наметившуюся тенденцию.
Сам я летал за штурвалом самолета всего один раз. Друг дал полетать на
ЯК 18. Восторга особого не почувствовал, но трудностями профессии
проникся: перегрузки, вибрация, тряска - из любого душу вытрясут, а если
еще и сто грамм перед полетом пропускаешь, то вообще даже и рассказывать
неудобно, что там наверху происходит. А уж если лучший друг решил
показать пару фигур высшего пилотажа...
Но есть такие люди, которые не мыслят свою жизнь без авиации. Одним из
них был мой тесть. От него я, под водочку и хорошую компанию его
сослуживца, и услышал эту историю.
Во время войны все подростки стремились на фронт. Не стал исключением и
мой тесть. В 16 лет он прибавил себе 2 года и поступил в учебку, в
которой из него за пару месяцев подготовили летчика. Он успел-таки пару
лет повоевать, побомбить фашистов и дойти до Германии.
Не секрет, что старшие офицеры отправляли из Германии на Родину трофеи
машинами или даже вагонами. У солдат и младших офицеров такой
возможности не было, да и расстреливали за мародерство частенько.
Поэтому грабеж бундесбюргеров ограничивался ревизией буфетов и
подпольев: вся еда и питье в брошенных домах съедалась, а то, что не
было съедено, крушилось в хмельном перегаре руками, ногами и саблями
(бейсбольные биты тогда не продавались, а сабли подвернулись в каком-то
з`амке). Тесть специализировался на компотах: содержимое выпивалось, а
банки складывались в ящики, авось пригодятся. А так как транспортное
средство всегда было под рукой (то бишь самолет), то ящиков этих
скопилось немерено.
По возвращении в Москву тестя определили служить на Тушинский аэродром.
Совсем недалеко от дома. Дом был на Щукинской. Прямо возле теперешнего
метро. Практически, рукой подать от места работы. Маленький такой домик,
с маленьким таким садом. Ну, может пару соток.
Пролетая каждый раз над Щукино, тесть делал на бреющем полете пару
кругов над своим домом, дожидаясь пока на крылечко выйдет мать, махал ей
крыльями и улетал по своим делам. Идиллия. Круче чем в американских
фильмах.
Не знаю уж, страдали ли жильцы близлежащих домов от приступов
панического страха за свои дома и жизни (зря, кстати, повод был), но
Полину Давидовну знали и уважали все соседи вплоть до Курчатника
(курчатовского института) с одной стороны и Строгино с другой.
Так вот. Дом-то рядом. А нужные банки болтаются у сына (то есть тестя) в
самолете без дела. Запилила его Полина Давидовна: принеси, да принеси
сынок банки домой, ведь компоты надо закатывать, огурчики с
помидорчиками мариновать... Крепко засела эта мысль в голове у Яши.
Настолько крепко, что стыдно ему было и перед мамой и перед папой за
свое непутевое отношение к делу продовольственного обеспечения семьи на
зимний период. Но ведь несолидно 19-летнему пацану в летной форме
младшего лейтенанта таскать по Тушино ящики с банками. Коллеги засмеют,
да и соседи. Машин-то тогда не было в личном пользовании, а на такси
никто не раскатывал.
Но случай предоставился очень скоро. Дали Яше задание отвезти одного
артиллерийского капитана куда-то под Можайск, что-то там типа посмотреть
сверху на какие-то позиции, или просто по делам. Не знаю уж про это
Секретное Задание достоверно. Но у офицера с собой было. Чтобы не скучно
было лететь, или прибытие отпраздновать, или просто прийти в хорошее
расположение духа, или гильзы протереть... Но один-то пить не будешь.
Надо же разделить счастье с друзьями.
- Ну что, давай по маленькой? - сказал офицер уже на подходе к самолету.
- Давай, - согласился Яша и выдул стакан спирта.
- Еще по одной? - спросил офицер.
- Можно, - ответил Яша, подумав про себя, - а чем я хуже какого-то
гребанного артиллериста.
- Закусишь? - спросил капитан.
- А зачем тогда пили? - ответил Яша.
- Логично, - согласился уже хороший капитан.
Спирт подействовал с небольшой задержкой. Ее как раз хватило, чтобы
долететь до родного дома. В затуманенном двумя стаканами чистого спирта
мозгу всплыло клятвенное обещание матери насчет "привезти посуду домой".
Да и оказию такую грех упускать.
- Слушай, капитан! Ты там поищи у себя ящики под ногами.
- Нашел. НА чего с ними делать?
- Да посуду матери обещал завезти.
- Ааа, - протянул капитан, не догадываясь, что его ждет в самом
ближайшем будущем.
Все развивалось по обычному сценарию: подлет на бреющем, пару кругов над
домом, мать на крылечке... НО!!! Набор высоты с заходом в пике старый
сценарий не предусматривал. Поэтому в воздухе запахло
материализовавшимися страхами бедного пьяного капитана.
- Ящик с посудой нашел? - прокричал тесть.
- Да!
- Бросай!!!
- Ты что, oхуeл, она же разобьется
- Бросай, говорю, это приказ!
И так несколько заходов. По числу ящиков. Один ящик - один заход.
- Так вы, что, попали в дом-то? Крышу небось разворотили? - спросил я.
- Да ты что, в сад, в сад я метил, меня же бомбить учили...- обиделся
тесть.
Так и остался он без компота, помидорчиков и огурчиков в 1945 году.
Семен Семеныч
Аэропорт.
Рейс Ташкент-Алма-Ата. Время совеццкое. Что-то вроде 80-х.
Салон битком набит колоритными представителями обоих народностей. К
слову сказать, узбекские работники Аэрофлота, в отличии от казахских,
могли конкретно попросить отблагодарить их за работу, иначе "нэт
билетама". Но это к слову. А тогда в самолете было не протолкнутся.
Веселые пассажиры в национальных халатах, тюбитейках, трико, сапогах и
т.п. с какими-то баулами и мешками рассаживались по местам. Причем,
судя по всему, были проданы даже стоячие места. Никто бы не удивился,
увидев в этой хаотичной толпе мычащую корову, жующую коврик в проходе,
и блеющую козу...
После набора высоты, понизившаяся за бортом температура, никак не
повлеяла на ситуацию в салоне. А в салоне было жарко, очень жарко. Кто
не знает, поясню. Чабаны, постухи в общем, одетые в овечьи шкуры, в
жару пьют горячий чай, чтобы пропотев и разогревшись сильнее воздуха
получить иллюзию прохлады. (Так или почти так). Чем наши герои и не
применули заняться. Захлопали крышки термосов с чаем. В воздухе
рапространился соленовато-каучуковый запах курта, баурсаков и кызы.
Все, ребята потеют, охлаждаются, пердят и отрыгивают(что, считается
благодарностью за вкусную еду), все хорошо, все в жизни получилось.
Единственное, что не могут стерпеть казахи и узбеки, так это жмущую
обувь...
"Уважаемые пассажиры, с вами говорит старший пилот. Убедительная
просьба, оденьте обувь, очень сложно управлять..."
Зловония исходящие от натруженных азиатских ног смешавшись с тем, что
уже стояло в атмосфере, могли вполне дать хим.реакцию, или типа того, в
общем на этом сжатом воздухе можно было спокойно ракеты с Байконура
запускать. Но спорить никто не решился, и люди стали убирать свои
конечности с прохода. Стюарт внимательно следил за каждым. Убрали все,
кроме одного мудрого убеленного сединами старца, с честью и
достоинтсвом поглаживающего свою клиновидную бороду. Стюарт остановился
и пристально посмотрел на непослушного. Никакой реакции.
- Оденьте обувь и уберите ноги с прохода.
Дедушка продолжал разглядывать в иллюминатор бескрайние степи
граничащих республик.
- Я еще раз повторяю! Ноги с прохода! оденьте обувь! - наклонился к
нему стюарт.
Старик невозмутимо повернул голову в сторону невесть откуда взявшегося
человека в костюме Аэрофлота. Поправил штанину.
- Я тебе говорю, спрячь ноги!
Дед захлопал глазами, его явно вписывали в какой-то блудняк.
- Спрячь вонючие ноги!
Старик продолжал хлопать ресницами(и взлетать, млин).
Стюарт схватил того за грудки:
- Ты чо, сцуко, издеваешься?!
- УЫЫЫЫЫЫ, - только и вырвалось у деда, вместе с непонятными жестами
рук.
- Иэ, этома... Ата у нас глуханимойнама, - опомнился сосед старика.
- Что? - красными, слезящимися глазами, посмотрел стюарт на соседа, -
Что-то мне плохо, пойду...
Он направился в сторону туалета и скрылся в проходе за зановесками, где
громко щелкнула дверь. Оставалось продержаться еще половину пути.
з.ы. прошу прощения за ошипке.
Когда бывает не до улыбок.
Просыпаюсь с бодуна.
Денег нету ни хpeнa.
Отвалилась печень,
Пересохло в горле,
Похмелиться нечем,
Документы сперли,
Глаз заплыл,
Пиджак в пыли,
Под кроватью брюки.
До чего ж нас довели
Коммунисты-суки.
Игорь Иртеньев.
С одним моим знакомым, по фамилии Семенов, случилась такая история:
однажды в субботу он сидел в одиночестве в прокуренной забегаловке и
злоупотреблял алкоголем. Там у него состоялось знакомство с не сильно
трезвым мужиком, откровенно пролетарской наружности с синей наколкой
"Жора" на руке. Было очевидным, что Жора не первый день квасит. При
полном отсутствии материальных средств, он упорно искал доступный способ
привести в норму свой отравленный организм за чужой счет и, для
достижения этой цели откровенно шакалил с нарастающим слюноотделением
между столиками, в надежде на сострадание родственной души. Наконец,
наметанным взглядом он выбрал подходящую жертву и подсел к скучающему
Семенову, который к тому моменту уже достаточно накукарекался и остро
нуждался в собеседнике.
Семенов отмечал юбилей: ровно месяц как от него ушла жена, и его жизнь
снова стала прекрасной и упоительной. Теперь он был свободен, как сопля
в полете. Если верить скупой Семенова версии, женился третий раз и снова
неудачно. Обнаружил это в первое же брачное утро, когда на спальной
тумбочке увидел распластавшийся кудлатый парик, который лежал отдельно
от головы, а лицо свидетельствовало о том, что современная косметика
способна творить чудеса. Остальные изъяны выяснились уже в процессе
эксплуатации новобрачной. По натуре она была женщина жалостливая,
подбирала раненых кошек, больных собак и бесхозных мужиков. Свою
молодость она прожила бурно, демоны искушения в ней никогда не дремали,
и в промежутках между замужествами она не упускала случая покуралесить.
За свои непродолжительные супружеские отношения, случились несколько
попыток соперников вероломно увести у него законную жену, причем все они
осуществлялись успешно, но каждый раз счастье длилось недолго, и вскоре
супруга возвращалась домой, как ни в чем не бывало. С самого начала их
совместная жизнь, минуя цветочно-букетные отношения, превратилась в
сплошные разборки с грубыми физическими аргументами. И вот месяц назад
представительница слабой половины человечества, обозвав сильную дураком,
только в непечатной форме, собрала вещички и, выразительно хлопнув
дверью, ушла к очередному хахалю. Вся ее привлекательность заключалась в
замечательном служебном положении - она трудилась в качестве экспедитора
ликеро-водочного завода, по этой причине, была всегда при деньгах и
выпивке и от халявщиков-женихов у нее не было отбоя.
Жора с пониманием отнесся к обрушавшемуся на Семенова счастью, и они
единодушно решили, что такие знаковые события, как освобождение от
брачных оков юбиляра, также как из заключения Жоры, заслуживают самого
щедрого возлияния. Статус знакомства сразу понизился, когда Семенов
обнаружил полную финансовую несостоятельность новоявленного
собутыльника, а содержание семеновского кошелька не было рассчитано на
двоих и очень скоро себя исчерпало до последнего рубля.
Утром он с трудом оторвал свою похмельную голову от подушки. Из соседней
комнаты доносился могучий храп, скорее смахивающего на рев раненого
быка, пугая пожилую комнатную сучку Муху, которая в ужасе забилась в
угол и мелко дрожала. Он скорее догадался, чем вспомнил, что притащил
нового знакомого к себе на ночлег. "Вот сюрприз, блин!", но
сосредоточиться ему мешал мучительный и тревожный вопрос, терзающего по
утрам каждого регулярно выпивающего человека: пить, или не пить. Та
часть мозга, а скорее мозжечка, не подвергнувшегося алкогольной
интоксикации, энергично протестовала, но организм вынес суровый, не
подлежащий обжалованию приговор: "Пить!".
Семенов без колебаний согласился с приговором. Но на это мероприятие
требовались как минимум рублей пятьдесят. Он, как обычно в таких
случаях, засунул руку в прикроватную тумбочку и, тщательно там пошарив,
выявил полное крушение надежд на продолжение вчерашнего банкета. Его
беспомощный взор окинул комнату и уперся в груду порожних бутылок, -
скорлупу от удовольствий и эквивалент бутылки вина. Вообще Семенов уже
давно обратил внимание на то, что деньги имеют удивительную способность:
мучительно долго являться и стремительно исчезать.
Растолкав спящего и хрюкающего приятеля, который долго не мог прийти в
себя, и невразумительно таращился то на Семенова, то окружающую
обстановку, он обрисовал ему грядущую перспективу. Дюжину порожней тары
приятели благополучно конвертировали в одну полновесную в ларьке,
торгующим хорошим настроением и тут же ее оприходовали. На улице им
попался на глаза плакат с призывом посетить авиашоу в честь праздника
военно-воздушного флота. Жора сразу вспомнил, что там, на аэродроме
обязательно будет торговать с выездной лавки его родная тетка Нина, уж
она обязательно и пивом угостит, и денег займет. До аэродрома добирались
зайцами, ошарашивая транспортную общественность тяжким духом вчерашнего
торжества.
На аэродроме праздник был в разгаре, громко играла музыка, в воздухе
кувыркались спортивные самолеты и парили, яркие как попугаи,
парашютисты. Повсюду располагались лотки с мороженым, напитками и
легкими закусками. Долго искали Жорину тетку, а когда нашли, получили по
бутылке пива, а деньги она пообещала выделить после окончания праздника:
"Милиции понаехало и пьяных не медля, увозят в околоток".
Дружки устроились в холодке под деревом и, не спеша цедили теплое,
кисловатое пиво. Неожиданно возле них остановилась миленькая девушка в
крупных темных очках с сумкой за плечми и говорит, что у нее есть лишний
билет на воздушную прогулку на самолете; ее парень то ли опаздывает, то
ли вовсе не придет, и если кто хочет ей составить компанию, полетели.
Семенов обожал халяву еще с детских Новогодних утренников, поэтому, не
задумываясь, повелся.
Самолетик оказался маленьким, вроде как иностранный. Пилот берет билеты,
вежливо приглашает вовнутрь и просит пристегнуть ремни. В кабине тесно,
как в салоне "Жигулей". Мотор взревел и после короткого разбега самолет
взмывает в небо. Набрав высоту, двигатель размеренно гудел на одной
ноте. Семенов замер от восторга, за окном возникла красочная панорама:
под крылом, усеянным бесчисленными заклепками, открылась красочная
панорама: зеленые квадраты рощ, исчерченные тоненькими полосками дорог
по которым бежали крохотные, как тараканы автомобили, узкой лентой
блестела река с игрушечными пароходами и катерами. Девушка достала из
сумки кинокамеру и стала снимать зрелище с заоблачной высоты, и заодно
Семенова с пилотом.
Неожиданно пилот встает из-за штурвала, он оказался почему-то с
парашютом за спиной и, виновато улыбаясь, обращается к Семенову: "Брат,
у меня проблема, забыл дома выключить утюг, пока приземлимся, дом на фиг
сгорит. Ты садись на мое место, и не спеша, сажай эту керосинку. Это не
сложно, как на машине. Счастливо приземлиться!", - открывает дверку и
вываливается из аэроплана.
Девушка озабоченно спрашивает: "Вы умеете рулить?" - Семенов, белый как
снег, с ненавистью уставился на эту очкастую грымзу и отрицательно
замотал головой. "Ну что за мужики пошли, - с досадой запричитала
девица, - попробую посадить сама". Она сняла туфли на шпильках и села за
штурвал.
Самолет сделал крутой разворот и резко стал терять высоту. Семенов дико
озирался по сторонам, готовясь к неминуемой гибели, но вскоре аэроплан
мягко ткнулся в посадочную полосу и побежал, трясясь на стыках бетона.
Только Семенов открыл дверцу и выскочил, как ошпаренный, и в тот же
момент, визжа тормозами, подлетела светлая "Волга" с надписью
"телевидение" и остановилась у самого самолета. Из нее выскочили двое
крепких парней и ему преградили дорогу. У одного в руках была
кинокамера, у другого микрофон. Семенов, еще находясь в полуобморочном
состоянии, услышал вполне неуместную фразу: "Улыбнитесь, вас снимала
скрытая камера!". Улыбаться Семенов не стал, было не до улыбок, у него
от пережитого жутко расстроился желудок и он рванул на волю в поиске
сортира. До него только теперь докатилось, что девушка была подсадной
уткой - летчицей, но охоту к полетам он навсегда навеки утратил.
АВТОПИЛОТ
Пусть не пилоты мы с тобой,
Не носим формы голубой,
Не водим в небо самолеты.
Но в нашей жизни на земле
Как на воздушном корабле
Порой нужны автопилоты.
Бывает, вмажешь грамм шестьсот,
А может больше (как пойдет),
В глазах закружат карусели.
Включаешь свой автопилот,
И пусть пурга в лицо метет,
Ты все равно дойдешь до цели.
Пусть в голове густой туман,
Пускай как грязь ты будешь пьян,
Пусть местность вовсе не знакома...
Включай скорей автопилот,
Он никогда не подведет
И доведет тебя до дома.
Пускай слипаются глаза,
Пускай откажут тормоза,
Пускай идти не могут ноги -
Автопилот включаешь свой
И попадешь всегда домой,
Коль не уснешь на полдороге.
Пусть скептик скажет мне в ответ,
Что это - ложь, что это - бред,
В автопилот я свято верю.
Я знаю, в случае чего
Он не оставит одного
И приведет к родимой двери.
Твердит с реклам АЭРОФЛОТ -
Автопилот всегда спасет!
Мы с ним согласны без сомненья.
Но вот когда ж изобретут
Нам, братцы, автопарашют,
Чтоб было мягче приземленье?
Три недели назад.
Выезд со стороны м. Бабушкинская на проспект Мира (Северянинский мост).
Пробка. Ретивые машинки играют в Русскую ГАИшную рулетку, следуя по
трамвайным путям.
ГАИцы, бдительно неся службу, не обделяя (хорошее слово) себя,
выхватывают из потока тотальных нарушителей, потенциальных Богатых
БУРАТИН, ориентируясь на престижность машинок.(Ублюдки отечественного
автопрома - вне конкуренции.) Перед выездом со стороны Знатного
Лохомаркета МЕТРО, моя жена, со стажем пилота F-3 - 12 лет, следуя по
трамвайным путям в сторону ВВЦ, вылетает на встречку трамвая (надо
отдать должное- встречного трамвая не было)и останавливается майором
доблестной службы ГАИ (ГИБДД), обветренного, как скалы.
Диалог: Майор: "Нарушаем...!!!???!!! ,, ,..."
Пилот (жена моя): " ДА!"
Майор: (не спрашивая документов (прикольно, но в этот день документы
были забыты дома. Все документы. Права, мои и жены, паспорта, техпаспорт
на машину, страховка и все остальное, что можно еще забыть.! КРОМЕ
ДЕНЕГ!!!")
"Тогда Плата за проезд!"
Пилот: (молча достает из бумажника 100 рублей).
Бамажка молча перекочевывает в руки доблестного майора Майор: "Ну, в
этом случае Вы можете проезжать хоть прямо, по трамвайным путям, хоть на
право - на Ярославку... Я встречный трамвай приторможу!"
NO COMENTS.
Это произошло в августе 1990 года.
Надо было мне с моим приятелем, а потом и компаньоном, Геннадием слетать
на один день в Баку. Ну вот, сделали с утра все свои дела в городе,
заехали на местный рынок - прикупили 4 по 0,5 Азербайджанского коньяка
Бакинского разлива, вечерком уже окунулись в грязно-нефтяном вонючем
море и повезли нас в аэропорт. А в то время в Баку уже был введен
комендантский час, пришлось в связи с задержкой рейса помаяться в зале
ожидания, и рюмку не примешь, машину-то свою бросил в Домодедово, а
Генка из солидарности тоже не пьет, измучились, словом.
Третьим к нам в ряд в ТУ-154 подсел их министр культуры, ранее нам всем
хорошо известный как эстрадный певец Поллад Бюль-бюль Оглы. Покосился на
нас, воняющих нефтью, развернул "Правду" и стал читать. Референт его
пожелал хорошего полета и убежал во второй салон. Лизоблюд. Взлетели уже
часа в 2 ночи, свет притушили, самолет практически уснул. Погода за
иллюминатором ясная, иногда даже видно отражение луны в зеркальцах рек и
озер на земле.
Через 1-1,5 часа полета подходит к министру один из пилотов:
"- Поллад, ля-ля-ля, командир зовет Вас в кабину,"- на что великий
певец, типа "-Передай командиру,- я не умею пилотировать самолеты,
пусть, мол, как-нибудь сам рулит; утром в правительство СССР идти, а
рейс и так задержали, он не пыспался и устал, пусть нажмет на газ" и все
такое.
А пилот настырный такой, идите в кабину и все, и, типа, нас атакует НЛО
и чем все кончится никто не знает. Поллад вскочил так быстренько и
убежал... и больше не прибежал. А экипаж бакинский. Вдруг, ешкин нос,
действительно, с левой стороны что-то яркое, охренительно яркое в ночи и
большое как-то надвинулось на борт, и аж правая щека к зубам прилипла -
нас куда-то вправо бросило, потом вверх, потом вниз. Все спят, самолет
минут пятнадцать колбасит из стороны в сторону и Поллад свинтил,
парашюты, сволочи делят, не иначе. Страшно, бля... и тоскливо.
Открыл я коньяк и мы по 2 стакана залпом выпили. Только б приземлиться,
а с Гаи всегда решить можно, да и до Щелкова от Домодедова ехать
недалеко.
Однако, на час позже, правда, но сели. Певец первым выбежал из кабины и
в правительство уехал, а мы дождались, когда все выйдут и к командиру:
что было, да как? А он показывает нам бортовой журнал, вся эта хрень там
записана:- на траверсе (или траверзе) Махачкалы, на такой-то высоте,
таким -то курсом подверглись излучениям до омерзения огромного
неизвестного объекта. Противно, что была утрачена связь с землей и мы 40
минут летели в сторону Турции, потому-что приборы не работали и они все
сами жутко перепугались, и если б у них были парашюты, то фиг бы они
остались за штурвалом, и не могли бы мы его угостить тем самым, чем от
нас так приятно пахнет... иногда встречаются эти космические ублюдки на
различных направлениях, вслух про это устав КПСС говорить не велит, но
таких больших и наглых тау-китян он еще не видел, хотя летает со времен
Никиты Сергеича... и вообще...
P.S: А до Щелкова доехали без проблем.
Максим
Стюардессой меня звать,
В мирной жизни Катей.
Я могла бы промолчать
При такой зарплате.
Но я расскажу сейчас,
Что вас ждет в полете,
И надеюсь, мой рассказ
Вы переживете.
А назад дороги нет,
Люк законопатили,
Командир прислал привет
Вам и вашей матери.
Припев (хором):
Есть в хвосте два туалета,
А в носу пилота два -
Третьи сутки без обеда,
Душа, женщины и сна.
В эконом-класс взял билет?
Так не жди внимания,
Сэкономит на тебе
Авиакомпания.
Самолет наш испытал
Всякого не мало,
Ведь его еще ругал
Сам Валерий Чкалов.
Те из вас, кто над рублем
Трясся в нашей кассе,
Знайте: парашют даем
Только в бизнес-классе.
Припев (хором):
Если нас трясет все время,
То конструктор был урод.
Прячем голову в коленях,
Экономим кислород.
Мы на высоте полет
Провести хотели бы.
Нам, наверно, повезет
На одном пропеллере.
Впрочем, можем, не набрать.
Червь сомнений гложет.
Нам журнал "Хочу все знать"
Разве что поможет.
Но зато мы пролетим,
Как бы ни летели,
Надо всем, чего хотим.
Все и в полной мере.
Припев (хором):
Если вновь посадят в море,
Мы диспетчера убьем.
Все, что будет надувное,
Надуваем и плывем!
На табло глядите все,
Где, ремнем пристегнутый,
Пассажирообразец
Светится как чокнутый.
Так давайте застегнем
И начнем движение.
Спинку кресла приведем
Кнопкой в положение.
Руку друга крепче жми -
Всякое случается.
Вот сигнальные огни.
Экипаж прощается.
Пилоты Air India врезались в столб
Главное управление гражданской авиации Индии начало проверку по факту столкновения пассажирского самолета со столбом.
Инцидент произошел во вторник в аэропорту Мумбаи. Лайнер Boeing-777 национальной авиакомпании Air India, на борту которого было 447 пассажиров, столкнулся с фонарным столбом. В результате аварии никто не пострадал.
В среду Главное управление гражданской авиации Индии отстранило от работы обоих пилотов, управлявших лайнеров, и диспетчера руления, который давал им команды, пишет Hindustan Times.
Сами пилоты обвинили во всем диспетчера: якобы тот отправил их выполнять разворот на дорожке, не предназначенной для маневра таких лайнеров, как Boeing-777. Но чиновники парировали, что опытный пилот должен действовать по ситуации, и если он видит, что диспетчер дает неправильную команду, то остановит самолет.
Летели как-то из Парижа в Санкт-Петербург компанией Пулково тогда еще.
Летим. Полчаса летим, летим час. Вдруг самолет приземляется (прямо вот
так, незаметно, такие суперпилоты у нас). Пилот сообщает, что в самолете
небольшая неполадка и надо подождать. Хорошо. Ждем. Час ждем, три часа
ждем. Ждем в отстойнике, куда нас французы поместили. За большим окном -
наш самолет. Тоже ждет. Механика. Приехал механик, походил вокруг
чего-то, через пять минут нас посадили в самолет. Страшно всем - что ж
неполадка такая. Взлетаем. Пилот извиняется и - внимание! - говорит: "В
самолете в отсеке питания не работала лампочка. Но вы же знаете - мы не
летаем на НЕИСПРАВНЫХ САМОЛЕТАХ".
Добавлю от себя, что у людей истерика, потому что сказать такое после
того, как такой же "исправный" самолет упал за две недели до этого,
могли только наши.
Прилетает пассажирский самолет в заморские страны.
Экипаж сдает
лайнер, сами - в гостиницу, бухают по-черному, трахаются пилоты
со стюардессами, с горничными, стюардессы - со всей гостиницой.
Упились, обкурились и т.д. Утром просыпается одна стюардесса...
Смотрит вокруг... Одежда женская навалена... Бутылки, окурки,
гандоны.... ``Кто я????``, ``Что я????``, ``Куда мне????``.... Оделась,
в общем, приехала в аэропорт. Заходит в самолет, думает: ``Наверное,
мне на кухню, потом пассажирам жратву разносить...`` Ну все такое...
Летят... Пассажиров накормили... Она вдруг раз - и в туалет захотела.
Заходит, снимает юбку, засовывает руку в трусы.... А там - !!!!!!
ЯЙЦА и ХYЙ!!!!!! Она смотрит на себя в зеркало, проводит рукой по
щетине и думает: ``Бля, а кто же вместо меня самолет ведет???!!!``