Учусь я в одном очень американском университете, расположенном на
солнечном и теплом тропическом берегу, возле "самого синего моря".
Преподаватели у нас есть разные, но в общем состав очень разнообразный и
интернациональный. Мой научный руководитель, к примеру, иранец.
Он, конечно, уже долго живет в США, получил все положенные для
преподавания звания, PhD и т.д., и порадовал научный мир множеством
статей, в основном - в области обработки изображений (Image Processing).
Это его специализация, это же он и преподает жаждущим знаний студентам.
Про него же и история...
Попросил он меня буквально вчера отсканировать и послать ему одну
страничку текста из методички. Я сделал все как он просил, отсканировал,
записал в файл в формате JPG и послал по электронной почте. Послал и
забыл, сижу себе, никого не трогаю, наслаждаюсь окружающей природой и
"починяю примус" - копаюсь в программе. А потом вспоминаю, что мы с моим
руководителем договаривались обсудить кой-чего из отсканированного...
А он все не звонит.
"Надо к нему зайти!"- подумал я. И зашел.
И чуть не упал...
Когда я открыл дверь в его кабинет, профессор был весь в работе. Стол
его напоминал стол первоклассника в момент разгара подготовки к Новому
Году - знаете, снежинки всякие из бумаги, обрезки, липкая лента, клей,
аппликации...
На мониторе работающего компьютера я увидел часть отсканированного
изображения (очень крупно), и такая же часть изображения вылезала из
тихо шуршащего рядом принтера. Открыт рисуночек был почему-то Netscape
Navigatorom.
Сам же доктор наук, профессор, надежда факультета и т.д., сидел с
криво склеенными листами бумаги в руке и ручкой, которой он дописывал на
бумаге непоместившиееся слова - на полях, слева и справа от текста.
Профессор оторвался от работы и заметил меня.
"Why can`t I get better result?" - спросил он.
(Почему я не могу получить лучший результат?)
Поверьте, мне стоили большого труда не засмеяться и сохранить серьезное
выражение лица.
Спустя некоторое время, хоть и с трудом, я восстановил для себя
последовательность его действий.
Получив по почте картинку, он естественно открыл ее. Почему-от
Netscap-ом...
Отсканированная с хорошим разрешением картинка показалась во всей своей
красе. На экране показались части нескольких строк, причем каждую букву
можно было изучать в мельчайших подробностях, как карту неивестого
материка.
Уменьшить картинку было невозможно, а прочесть текст хотелось...
Подвигав изображение туда-сюда, он видимо устал, и решил это все
распечатать. Но КАК!..
Он печатал копию экрана, двигал картинку и снова печатал. Таким нехитрым
образом на столе собралось порядка восьми листов, с кусочком рисунка на
каждом (Паззлы помните все?). Потом, вооружившись ножницами и клеем, он
их всех повырезал и уже почти заканчивал клеить вместе, когда я зашел.
Image Processing c помощью ножниц, так сказать. Призвание и работа по
специальности...
В итоге - лист формата "почти-А1" (такая небольшая себе простыня, или
как минимум скатерть на стол).
Конечно, надо было бы посоветовать ему поискать Ксерокс такого же
формата, что бы откопировать с уменьшением до нормального листа, но
ладно уж...
P.S. Когда я рассказал эту историю приятелю, он просто сказал: "Зрение
неважное..."
84 год, Советская власть еще (пока), город Полтава.
Служил я тогда в ВВС
(не путать с БиБиСи): старший техник стратегического бомбардировщика, бравый
офицер-старлей, отличник УБиПП - будьте любезны. И вот случились у нас учения,
и не просто учения, но - всего Варшавского Договора, «ЩИТ-84». Серьезное,
в общем, мероприятие. И секретное - абсолютно. Я перед этим с вечерка в город
зашился в общагу пединститута, так там студенточки все мне в картинках рассказали,
что, где, когда. Даже точное время объявления тревоги. Ноу проблемс. Народ
и армия - едины, хе-хе…
Припахали нас тогда круто. Все развозить не буду, потому как получится не история,
а драма о семи песнях с хором в кулисах, скажу только, что первый (и, надеюсь,
в последний) раз в жизни не спал трое суток, безо всяких там метафор. Помню еще
на исходе второй ночи полковой врач по аэродрому на командирском газоне допинг
развозил: фляга чифира и емкость со спиртом. Стакан первого, пятьдесят грамм
второго - и вместо сердца пламенный мотор!..
Короче, готовились в Германию, на Видшток (город такой). И по этому поводу грузили
наши сундуки с крыльями под самую завязку шариковыми бомбами. Это такая хитрая
зараза, по живой силе применяется, пятьсот больших шаров размером с апельсин,
а в каждом из них - по пятьсот маленьких. Шрапнель. Братский привет трудовому
германскому народу.
Замутка командования была такая: вражеский как бы аэродром, летит первая
эскадрилья с фугасными, ломает взлетную полосу вдребезги и пополам, а потом мы,
родимые, с приветом - добиваем все, что шевелится. Стратеги, блин.
Ладно.
Кое-как все подвесили, от двигателей! форррррсаж - взлет. Город аж присел,
стратегические бомбордувальники (хохл. мова), да в количестве …дцати штук -
это вам не жук начихал!
Замаячил свет в конце туннеля: конец войны, победа, ордена и грандиозное всеобщее
бухло под тромбоны «Прощания славянки».
Ну, мы спирт поделили, сидим, предвкушаем…
И тут бежит мой начальник штаба, жирная задница, спотыкается, а рожа у него,
товарищи дорогие, - ну совершенно как у срущего кота!
Суши сухари, говорит, твоя лайба ни хpeнa ничего не сбросила, назад все везет!..
А это, если кто не понимает, ЧП хуже катастрофы. Лучше пусть самолет разобьется,
люди погибнут - чем перед начальством так жидко обкакаться: там же министр
с главкомом на трибунах, братские генералы соцлагеря и, что самое паскудное,
иностранные наблюдатели, морды шпионские - и все смотрят, как мой ероплан уходит
мимо кассы в пронзительную голубую высь, не сбросив ни единой бомбы. А ну, подать
сюда этого пацифиста!.. В лучшем случае - из армии попрут, по звезде мешалкой,
а в худшем…
Такие вот мысли должны были в моей башке подуматься. Ага. Как же! Думалось
почему-то о том, как я буду все это дepьmo снимать, которое двое суток вешал,
в то время как остальные - водку трескать.
Ну, сели, сволочи. Затащил я тягачом свою гадюку на стоянку, руки - за спину
(заранее). Смотрю - рулят, голубчики: два газона и волгарь, черный,
что характерно…
Ой, мама!...
А они на меня вроде как и положили: заворачивают к соседу Сереге, выдергивают
из ероплана летчиков, вяжут техноту, сажают всю эту банду по своим зековозкам
и увозят в неизвестном направлении.
Оказалось вот что: раньше ведь где бомбились? в Казахстане: видимость от горизонта
до горизонта и ни одного живого человека - степь да степь кругом. А тут - Европа,
город на городе сидит, туман опять же, на локаторе сплошные засветки - развели
радиостанций, немцы хреновы! куда кидать? - вот и бзднул мой командир. Он ведомым
шел. А ведущий - комэска - крутой был, как водка газированная - и не бзднул.
И вывалил груз вслепую.
В общем, двенадцать только километров до деревни не донес. Там стадо коров как
раз паслось - так этот фарш даже жрать потом нельзя было. Полк два года немцам
компенсацию выплачивал.
Так что я даже героем вышел.
Конец истории был такой.
Бомбы мои всей толпой сдернули на радостях за час чуть ли не голыми руками -
поняли, на нас вины нет, а если кто шибко крутой чкалов/коккинаки - то это его
проблемы. Финальное построение. Инженер полка говорит нам комплименты, какие мы
обалденные спецы, и какие летчики лохи, и как они братских немцев обидели… -
и тут из-за капонира вылазит на четырех костях пьяный в дым прапорщик с простой
русской фамилией Цымбалюк и орет дурным голосом:
-Гитлер капут!!!..
Он, гад, когда допинг развозили и пока врач пульс ему щупал, ухитрился пропорции
перевернуть в свою, так сказать, пользу: чифира он пятьдесят грамм принял,
а спирта как раз наоборот.
Патриот, мля…
Вован — Начальник!
Опубликовал уже тут четыре истории про моего институтского дружка Вована ("Цена жизни Вована" и "Во власти порнодивы"). Добавлю ещё одну.
Устроился Вова работать директором небольшой частной гостиницы. Звучит конечно заманчиво, но на деле — середина 90-х и работа состоит из получения бесконечных согласований, прохождения непрерывных проверок, борьбой с непрерывно зависающей Windows 95 на ресепшен-компьютере и слежения за горничными: то одна на работу не вышла, то другая вышла, но вместо того, чтобы номера убирать, помчалась оказывать клиенту более выгодные интим-услуги, а у Вовчика - опять ЧП!
Тому же хозяину гостиницы принадлежал и крупный автопарк, в котором были чёрные Волги (подчеркну, СССР ещё все помнили, а чёрная Волга - признак номенклатуры).
Как-то, измочаленного за рабочий день Вована, взялся подвезти знакомый водитель из гаража на новенькой блестящей чёрной Волге. У подъезда сидят знакомые пенсионерки и Вова реагирует мгновенно: выйдя из машины в полуоткрытую дверь он говорит: «Завтра в то же время подашь!» В ответ слышится отработанное годами: «Владимир ...вич, будет исполнено!» Закрывает дверь. Волга уезжает.
Всё! На ближайшие полгода Вовке было обеспечено 'непокобелимое' уважение со стороны всех местных бабушек и неугасающий интерес всех местных невест! Подхалимы... получается!
Навеяно про КАМАЗ, наехавший на поезд.
На одной из станций Северо-Кавказской ж/д на переезд заехал на закрытый
шлагбаум (объехал) ГАЗ-51 (давно это было). В это время маневровый
тепловоз из-за поворота примял этот газончик. На тепловозе красочка
слегка слезла. Ну, все дела, протоколы, объяснения. Напуганные виновные
начальник и гл. инж. этой газоновой конторы в дистанции (это такая ж/д
контора). Долго ждали, пока НОД (ж/д начальник) их примет. Дождались,
пять минут кайфа. Долго потом ходили по кабинетам - писали бумажки,
ждали ответные. Кароче. Их прогнали по всем, какие есть, кабинетам в
здании. И везде они писали объяснительные и гарантийны письма, с
обещанием возмещения ущерба и ремонта тепловоза. ПисАли целый день.
В конце дня, когда обошли всех, кого можно вернулись в приемную. Их
пригласили к НОДу и торжественно вручили ответ в ответ. Ну да. И что же
там они прочли? Правильно. Они прочли дословно следующее:
"У Тепловоза претензий нет!"
Именно так. Тепловоз с большой буквы.
Кроме них, веселились все. От того, что смех приходилось скрывать,
веселье было еще больше.
Приходит араб в израильский банк.
- Все палестинские банки вы, суки, разорили, у меня с собой поллимона
баксов, хочу вложить их в ваш поганый банк. Только ничего подписывать
на ваших сраных бумажках не буду!
Операционистка - только одна подпись, вот здесь, пожалуйста, иначе
нельзя...
- Я тебе, cуka, ясно сказал, ничего подписывать не буду, зови менеджера!
Та же песня с менеджером, идут в кабинет к хозяину. Хозяин, отставной
офицер, вежливо выслушивает мат клиента, улыбаясь подходит к нему и
внезапно начинает его жестоко избивать, валит на пол, мочит ногами и
орет:
- Будешь подписывать, дepьmo?! Будешь или сдохнешь прямо здесь?!
Окровавленный араб, наконец, согласен. Тогда хозяин вежливо поднимает его
на ноги, как ни в чем не бывало, благодарит за визит и просит при нужде
не стесняться и обращаться сразу к нему.
Девушка-операционистка уводит араба, тот все подписывает, она не
выдерживает и спрашивает:
- Извините, ну я же вам говорила – подпишите – а вы...
- Дура ты, дурой родилась и дурой умрешь! Ты говорила – а он – ОБЪЯСНИЛ.
MikeMac
Мужик, пытающийся устроиться на работу, звонит своему бывшему коллеге и говорит:
- Юрка, выручай! Ты же знаешь как я ушёл со скандалом, послав руководство подальше. А сейчас устраиваюсь на работу и там требуют координаты моего прежнего руководителя. Давай я дам твой телефон, а ты представишься моим бывшим начальником и похвалишь меня? Ну всё, отлично, спасибо! Место-то хлебное наклёвывается, зарплата отличная! Не хочется пролететь мимо!
Проходит неделя, мужику никто не звонит. Он решил сходить сам. Приходит в отдел кадров, спрашивает, мол как с его резюме вопрос решился. Ему начальник ОК говорит:
- Извините, но вам отказано. Место уже занято.
Мужик расстроенный выходит в коридор, а там ... Юрка с бейджиком на рубашке. Мужик, удивлённо:
- Ты?... Как?...
Юрка: - Позвонили, поговорили, взяли...
О дотошности
На днях начальник мой таможил пару мелких контрактов в Индию.
Один контракт достался парню и к вечеру мы уже имели документы на
выпуск.
Другой контракт почему-то достался даме, очень дотошной, и пошли вопрос
за вопросом. Позабавил следующий вопрос:
- А почему это в одном документе написано Бомбей, а в другом Мумбай?
- Это одно и тоже.
- А откуда это видно?
Начальник вернулся в офис, слегка прибалдев. То, что несколько лет
казалось естественным и проходило на ура, вдруг не работает.
Смотрим на политическую карту мира, где это видно: Бомбей, под ним в
скобках Мумбай.
Нервно хихикая, делаем ксерокопию.
Товарищ едет в таможню:
- Вот!
- А вы мне заверьте.
"Копия верна", подпись, печать.
Бумажка кладется в дело, переход к следующему вопросу.
Обид нет, хотя ушло три дня. Дотошность все-таки сильно поднимает
исполнительскую дисциплину.
Но биться лбом утомительно..
"Китайская" эскадрилья
Есть на Дальнем Востоке прославленная авиационная часть – отдельный
вертолетный полк имени В.
И. Ленина. Свое почетное наименование носит он
потому, что в далекие годы гражданской войны был создан на базе
авиаэскадрильи по личному указанию вождя пролетариата.
Но сегодня речь пойдет не об этом…
Всем известно, что наряду с военнослужащими – солдатами, прапорщиками и
офицерами – в каждом воинском коллективе работают вольнонаемные или
служащие Российской армии. Повара, писари, механики в
технико-эксплуатационной части. Заполняют эти вакантные должности, как
правило, жены военнослужащих. Да и то – где найти в отдаленном гарнизоне
людей «со стороны». Да и семейному бюджету военного прибавка за счет
зарплаты супруги не помешает..
Так вот, в этом вертолетном полку в строевой части трудилась жена одного
из прапорщиков. Обязанности несложные – отстучать на машинке приказ
командира, выписать командировочное предписание или отпускной билет,
оформить проездные документы, получить и отправить почту…
Заходит как-то в строевую часть капитан Сомов, просит оформить ему
командировку.
- Наташа, выпиши товарищу капитану, - сказал начстрой и вышел из
кабинета покурить.
Наш писарь-жена прапорщика тут же уселась за пишущую машинку и деловито
застучала по клавишам.
Тут капитан перегнулся через барьер, разделяющий помещение на собственно
строевую, так сказать, для служебного пользования, часть и место для
приема посетителей, и заговорщицки прошептал:
- Наташ, а ты в курсе, что наш комэск – китаец?
Наталья перестала печатать и с изумлением уставилась на капитана. Потом
отрицательно покачала головой:
- Быть такого не может! Вы шутите, наверное?
- Да какие тут шутки! Смотри сама – фамилия у него китайская –
ЛИ-МУ-ШИН,- капитан произнес по слогам и поднял указательный палец
вверх,- Вот!
Заинтригованная Наташа быстро заполнила бланк командировочного
предписания и протянула его Сомову:
- Сами подпишете у начальника штаба?
- Сам, сам, не впервой, - ответил Сомов и вышел из строевой части.
«Ну и дела, - подумала Наталья, - как это мог китаец стать военным
летчиком, да еще командиром эскадрильи? Может, у него отец или дед были
китайцами? Обрусевшими, так сказать…»
А отношения с Китаем были в то время – как это помягче сказать –
никакие. То есть какая-то торговля велась, но уже давно канули в прошлое
и знаменитые китайские карманные фонарики, и термосы, и… пардон, теплые
(с начесом!) женские панталоны… Граница с обеих сторон была на замке! И
до границы этой – немногим более двух десятков километров…
Наташа с трудом дождалась, пока начальник строевой части в очередной раз
вышел на перекур, сняла телефонную трубку и попросила соединить ее с
первой эскадрильей. Трубку взял сам комэск. Далее привожу диалог:
- Товарищ майор, а как правильно пишется ваша фамилия?
- Ну, строевики, вы и даете! Лимушин моя фамилия!
- Как-как, не расслышала, извините?
- Ли-му-шин,- по слогам сказал майор.
- Простите, а где черточку надо ставить?
- Какую еще черточку?
- Обычную, как во всех китайских фамилиях. Капитан Сомов сказал мне, что
вы – китаец…
(Тут надо пояснить, что до некоторых пор китайские фамилии писались
через дефис – например Мао Цзе-дун).
В общем, разговор этот длился довольно долго, пока Лимушин наконец не
усек, что писаршу Сомов просто-напросто «развел».
«Ну, Сомов, вот вернешься ты из командировки – из нарядов вылазить не
будешь, - Лимушин рассмеялся, - Надо же, я – китаец…
Конечно же, комэск был чистокровным русаком. И появление китайца в наших
Вооруженных Силах было таким же нонсенсом, как скажем, остановка
самолета в воздухе по команде «Стой!»
А теперь что скажете по такому поводу, если в этой эскадрилье командир
носил фамилию Лимушин, начальник штаба был ВА-НИН, , инженер ЛУ-КИН, а
замполит – КА-ШИ-ЦИН…
Это было не сражение и даже не бой, но битва кипела не на шутку и кипела она на бумажных полях Восточной Европы.
Это были командно-штабные учения. В битве сошлись два генерала, им намекнули, что победитель первым получит следующую звезду на зигзаг и генералы суетились не по детски, напрягнув при этом все связи.
Военные учения всегда носят некоторые элементы бардака, а Командно-штабные учения, носят элементы бардака, говоря современным языком виртуального, но охотно переходящего в реал.
Итак что же такое КШУ... Генералы, в кои веки играют не живыми солдатами, а только стрелочками на карте. Приказы передаются вниз, по радио, по проводной связи и курьерами и каждый низовой штаб, получив ЦУ, ставит в свою очередь стрелочки на своих картах и вся битва идет затрагивая только штабных офицеров и часть обслуги.
Генерал Красных подкинул главному Наблюдателю вводную по которой, в разгар начала учений, над полем битвы произведен высотный атомный взрыв, выведший из строя радиосвязь, хитрый генерал имел на территории вверенных ему войск, отличный резервный пункт проводной связи (на базе бывшего немецкого комплекса) и за счет этого надеялся всех обскакать, но у генерала Синих был кореш, который по совместительству был большим начальником в одной веселой Конторе, и как раз сейчас несколько подчиненных ему офицеров, после краткого Академического курса, ожидали направления на практику и практику им придумали, ни где иначе, как в окрестностях штаба Красных. Приказ гласил о временном прикомандировании оных к штабу Синих, с целью выполнения учебного практического задания по проникновения в охраняемый периметр условного противника. Наш генерал объяснил нам задачу и дал всю нужную информацию, амуницию и документы. Мы должны были заменить собой, расчет Резервного пункта связи и дезорганизовать его работу и что характерно, желательно с элементами издевки. Сами понимаете, что при такой поддержке и обеспечении, да еще на своей территории, для нас это были семечки.
Утром, в час объявления "атомной" вводной, у ворот штаба Красных стоял строгий капитан с повязкой наблюдателя и чуть в сторонке маялось четверо явных "пиджаков" и один старшина -"кусок*" (ну не могли же мы бросить Тарасюка одного).
И когда к воротам подрулила буханка КАВЗ-663, капитан властным взмахом руки остановил зеленый экипаж и брезгливо стал наблюдать за неуклюже вылезающим на волю, старлеем-связистом, в котором "пиджак" был бы виден даже ночью под танком (кто есть он, нам было сообщено заранее). Капитан представил старлею его новых людей, лениво рыкнул на робкие попытки непоняток, пресек такую же робкую попытку связаться с командованием и все по быстрому загрузились в автобус и поехали в пункт назначения, а через минуту на этом же месте стоял абсолютно такой же автобус, только за рулем был Птица в форме сверхсрочника, а связиста изображал Таракан, и когда из ворот зевая и матерясь выползли настоящие связисты, их по быстрому загрузили в автобус и увезли на растерзания двум лекторам Главпура, (от которых в штабе уже не знали куда деться), где и оставили. После чего Птица и Таракан вернули автобус на место и растворились на просторах ГСВГ.
Учитывая что у старлея-связиста были нужные документы, наш автобус абсолютно беспрепятственно проехал к Узлу связи. Он находился посредине одичавшего парка, парк был на территории полигона и охранялся оный только снаружи. Парный пост у бункера был счастлив тем, что в нем больше не нуждаются и испарился, получив достаточно невнятную команду, а связисты-мы занялись обживанием нового рабочего места. Сопровождающий нас местный технарь, хорошо знал свое дело и именно он отвечал за работоспособность узла. Тут стоял кондовый , действительно немецкий телефонный пульт, причем не старого типа 'сунь-вынь', а более современного, типа "щелк-щелк", тут был даже выход в город и как объяснил связист односторонний, имелся так же и городской телефонный справочник. Везде висели и лежали инструкции написанные по словам пиджака-старлея*, языком понятным даже для полных дебилов, сам он дослуживал последние месяцы и ему было все по фигу.
Включив систему и проведя экспресс-занятие, он с радостью выслушал заявление наблюдателя, что по бункеру нанесен химический удар и товарищ старший лейтенант условно убит и может идти отдыхать в одно из бытовых помещений бункера, а помещений этих было богато. Бункер был построен на славу и судя по находкам Тарасюка, который притащил из какой то дальней каптерки, ящик пустых магазинов от Штурмгевера* и каску в камуфляжном чехле, это была когда то одна из структур Ваффен СС.
А мы тем временем приступили к работе, так как стали раздаваться первые звонки. Ну что ж товарищи Синие, дезорганизацию заказывали? Её у нас есть! И мы ее начали...
Итак когда абонент говорил, мол Береза, говорит Пятый, дайте мне Дуб, то Пятого соединяли с Осиной и так далее. Одного занудного Вереска, который без конца требовал Ансамбль, мы подключали к городскому номеру местной филармонии, где на телефоне сидела гнетикен фрау, знающая целый ряд неформальных русских идиоматических выражений, и когда бедный Вереск, на третий раз плюнул на кодовые обозначения и попросил майора Нетребайло, арийская старушка пояснила советскому товарищу, что если он еще раз ей позвонит, то даже камасутра покраснеет от того, что она сделает с херром Вереском.
Там кстати у связистов висела стенная газета, так Аким дорисовал ей заголовок "За Связь без Брака". Ну а когда наступил финальный час "Ч", мы стали поочередно отключать абонентов, но перед этим, как было приказано, ввели элемент издевки, на вопрос по телефону, мы решили устроить буриме и телефонист отвечал в рифму, а после этого отключал абонента. А диалоги пошли знатные...
"Я Пятый , дайте мне Дуб" - "А Дуб уехал в Клуб"
" Я Седьмой, дайте мне Зеленый дол" - "Он лег спать, заболел и ушел"
' Я Третий, дайте мне Елку' - 'А Елка легла на полку'
" Я Ольха, дайте мне - Резеду" - тут даже стесняюсь воспроизводить ответ
Короче, когда ржать уже было больно животам, мы прекратили дежурство и не беспокоя закемарившего связиста, эвакуировались на своем автобусе, который честно вернули через час к комендатуре ВАИ.
А еще через несколько часов мы были в Ростоке, что бы принять к сопровождению очередной мирный груз, плывущий за моря, на благо Мировой Революции"
Р.С.
Много лет спустя, мне довелось встретит того самого старлея-связиста. И он с благодарностью вспоминал нашу встречу, ибо после нашего отбытия, примчались два разъярённых полковника, долго на него орали, но обвинить так ни в чем и не смогли, потому что по правилам учений, приказ Наблюдателя обязателен к исполнению. Хотя политотдел потом придрался к не по Советски неприличному названию стенгазеты. Связиста в результате выпихнули со службы на два месяца раньше, чем он был безмерно доволен. Хотя сейчас, будучи совладельцем одного из Центральных Операторов Мобильной связи, вспоминает времена службы с ностальгией.
* Кусок (воен.) - сверхсрочник
* Пиджак - офицер служивший после гражданского ВУЗа
* Штурмгевер МР-44 - StG 44 (Sturmgewehr 44) - Германская штурмовая винтовка 1944 года
Было это в начале 80-х.
Отработав несколько лет в НИИ, получаю повестку о призыве в Советскую Армию. В военкомате сказали, что в запасе мне присвоено очередное звание, так что буду я служить два года старшим лейтенантом - "двухгодичником", так тогда называли призванных после вузов с военной кафедрой. Увольняюсь с работы, с приключениями, достойными Швейка, прибываю через несколько дней в расположение "родной" части. Мне, как и всему офицерскому составу, положено "нехилое" вещевое довольствие. Но так как я "двухгодичник" местные тыловики решают на мне сэкономить: шинели повседневной - нет; ботинок парадных - нет; ремня парадного - нет; сумки полевой - нет; шапка меховая - есть, но обгрызенная мышами. Отправляюсь на первое построение в "тришкиной" (до колен) парадной шинели и обгрызенной шапке. Народ шутит, но что с мня возьмешь - "двухгодичник"! Полетели дни службы: боевое дежурство, учеба с личным составом, дежурство по части, ПХД, политзанятия в понедельник, боевые тревоги, обеспечение полетов, вечеринки в гостинице, незаметно и новый Новый год прошел! Приближается профессиональный праздник - день ПВО, торжественное построение в парадной форме. А парадных ботинок-то у меня нет, а покупать "облом" - всего-то на пару-тройку построений. Как-то, "отбывая" ненавистное дежурство по части и спрятавшись на КПП от начальника штаба, замечаю: выезжает грузовик, груженный "дембелями", и сразу же за КПП из него разлетаются, как черные вороны, во все стороны солдатские ботинки. "Дембеля"-то на себя одели "фирменные", на "платформе", а лишние выбросили. Дожидаюсь темноты (стыдно на виду у всех), выхожу за КПП, нахожу пару ботинок, прячу в вещмешок - вот они заветные! В гостинице ботинки забрасываю под кровать и забываю. Наступает утро торжественного дня, вытягиваю ботинки из под кровати, а они разных размеров: один 40-го, а другой 45-го. Ужас! Времени нет - "Шараповский" автобус отходит в часть через 10 мин. И тут меня злость разобрала, одеваю, что есть - скажу, что такие выдали! В части офицерский народ замечает мое "косолапие" - все ржут, на построении "дружески" выталкивают в переднюю шеренгу! Позор неизбежен. Но я нахожу выход - выравниваю ботинки не по пяткам, а по носкам! Красота! Звучит команда: "К торжественному маршу...!" - маршируем, кажись пронесло! Вечером, во время праздничных посиделок, под одобрительный хохот сослуживцев, торжественно передаю "парадные" ботинки 40-го и 45-го размеров недавно прибывшему "двухгодичнику" - в наследство.
ХАЛТУРА
Из воспоминаний одесского эстрадного администратора Генриха Григорьевича Пинского.
Конец 20-х годов. В солнечный Сухуми, белеющий среди экзотической зелени, мы приехали знойным летом. Устроившись в уютном номере гостиницы с балконом-террасой, расположенном почти над безбрежной гладью бирюзового и прозрачного, как воздух, моря. С трудом оторвавшись от заполнившей наши сердца красоты, спешим в Репертуарный комитет Абхазской Республики.
В кабинете представителя Реперткома приветливый абхазец приглашает нас посидеть и послушать, пока он освободится. Напротив улыбающегося хозяина сидит администратор Халамов.
Сердечно поздоровавшись со старым приятелем, мы усаживаемся у открытого окна и, чтобы не мешать окончанию беседы, приготовились любоваться очаровательным пейзажем, словно вписанным в оконный проём талантливым художником.
Но не прошло и десяти секунд, как ласковая беседа отвлекла нас от созерцания сухумского пейзажа.
Представитель Реперткома с улыбкой говорит Халамову, держащему в руках афишу известного скрипача, заслуженного артиста республики, профессора Кубанской консерватории Михаила Гавриловича Эрденко:
- Зачем, дорогой, привёз? Не надо. Халтура.
Нервный и экспансивный Халамов кричит:
- Кто халтура?!
- Кацо, зачем кричишь? Это - халтура!
- Позвольте, - волнуется администратор. - О ком вы говорите?
- Не я один говорю. Все скажут. Был у нас. Халтура!
- О чём вы говорите?! Он две недели назад вернулся из заграничной поездки по Европе.
- Всё равно, был у нас. Халтура! - сердится репертком.
- Да вы в своём уме?! Это же Эрденко! - орёт Халамов.
- Был Эрденко. Выгнал. Халтура! - кричит абхазец.
- Это просто возмутительно! Эрденко здесь никогда не был!
- Был!
- Не был!
- Сейчас докажем, - волнуется репертком.
Выбежав из-за стола и распахнув дверь, он кричит в соседнюю комнату:
- Шалва, зайди, пожалуйста.
В кабинет входит молодой сотрудник в длинной белой рубахе.
- Скажи, кацо, вот товарищу. Был у нас этот халтура - Эрденко?
Парень долго смотрит на афишу, потом переводит взгляд на своего начальника и Халамова.
- Ну, говори! - кричит начальник.
После большой паузы Шалва, как бы извиняясь, шепчет:
- Нет, Эрденко не был. Баядерка был.
К счастью для жителей Сухуми, концерт Эрденко в столице гостеприимной Абхазии всё же состоялся.
Благодарность зависимости ИЛИ кратчайший путь к деньгам и власти
Начать нужно со старого антисоветского анекдота:
- Как передаётся Власть и Деньги?
- Исключительно половым путём!
- В каком смысле?
- Во всех.
Я знаю ещё один способ передачи как власти, так и денег. Байку, приведенную ниже, рассказал мне в своё время заслуженный врач СССР, пульманолог в третьем поколении. Сразу скажу, 'баян' сей на тему «Как развалился СССР».
Время действия — конец 70-х. Место действия — Крым, ведомственный санаторий специализировавшийся на лёгочных заболеваниях, подчиняется непосредственно аппаратам ВЦСПС и... (!) ЦК КПСС. По современным представлениям это что-то вроде Куршавеля, Ибицы и яхты Абрамовича 'в одном флаконе': вся элита немаленькой страны лечится там.
Публика — 90% номенклатурных работников: от первых секретарей крайкомов, райкомов партии, исполкомов и до директоров крупных предприятий. Плюс 10% - актёрская публика, которая Министерством Культуры подбиралась весьма тщательно: множество заслуженных артистов СССР (так чтобы и полечились и развлекли номенклатурных работников, была такая мода — лечить хорошим настроением).
В основной массе своей вся эта публика была сильно курящей. Первые секретари дымили потому, что выбились в люди всё больше из простого народа (выходцы с шахт и заводов), а актёры — от богемной жизни (в общем, причина, чтобы обосновать дурную привычку всегда найдётся).
Так как заядлый курильщик, лишённый сигареты, очень не сильно отличается от 'нарка со стажем', то вся эта публика сразу после лечебных процедур, кто бегом, а кто ползком отправлялась в соседний посёлок к табачному ларьку «Дружок», где от безделья укуривалась обычным «Беломорканалом» (другое курево завозилось редко) до синих кругов под глазами. В общем лечение не очень шло...
Итак, первый раунд борьбы с курением. Главврач всеми силами беспокоится о показателях выздоровления пациентов-отдыхающих (иначе по головке не погладят). Он идёт лично на приём к первому секретарю ЦК КПСС и добивается невозможного: беломорины в «Дружке» начинают продавать исключительно местным жителям при предъявлении паспорта и никому из отдыхающих под страхом всевозможных кар (во время то было!) ни за какие деньги. Ворота в направлении посёлка заварены сваркой!
Второй раунд борьбы. На пороге санатория, обойдя всю возможную охрану появляется Она — вся из себя блестящая монистами, жительница соседнего посёлка, потомственная гадалка Фатима. Смекнув ситуацию она забрасывает карты в дальний угол и организует очень выгодный торг: одна сигаретина по цене целой пачки. При этом заслуженные деятели ещё и униженно благодарят за заботу об их здоровье и появления Фатимы с товаром в условленном месте готовы ждать часами!
Если у партработников с деньгами всё было в порядке, то актёры оказываются бедны для таких 'роскошных' покупок и в результате начинался дикий бартер, когда выданные им продукты они меняли на всё те же беломорины. В результате, к концу месячного курса лечения задохлые тени скользили (роняя слюну) сдавать икру, в надежде 'выгодно' обменять её на Беломорканал (и очень сильно боялись, что Хозяйка не возьмёт!)
Ах, да конец истории. Через пять лет большая часть родственников Фатимы, до того кормившихся картёжными играми на пляже, очень неплохо трудоустроены. Из наиболее значимого:
- старший сын — третий секретарь обкома комсомола;
- средний сын — главный товаровед Плодовощторг базы (кто в Союзе не жил, не поймёт, что это такое);
- младшенький — зам. начальника городского УВД;
- невестка — директор местного дома культуры, где заслуженные и всесоюзно любимые актрисы выступают за блок дешёвых сигарет.
Вот она — истинная благодарность непростых курильщиков.
Водители
Лет в сорок я впервые нанял водителя.
Сорвал тогда спину, и разгрузка коробов с товаром превратилась в сущую муку.
Торговля была неплохая, денег хватало, и я обзвонил знакомых, чтобы порекомендовали непьющего добросовестного спокойного человека.
Вскоре встретился с кандидатом. Он раньше водил "Газель" какого-то рыночного торговца, но недавно тот свернул дела, и теперь Саша работал сторожем на стоянке.
Рассказал ему, что надо будет с экспедитором ездить в Москву за товаром, грузить-разгружать, ревизировать в магазине неработающие игрушки, ремонтировать их по возможности, либо отсортировывать на возврат поставщикам, готовить к продаже детские велосипеды, и вообще быть в магазине мастером на все руки. Ну и обычные водительские обязанности на нём, как-то - эксплуатировать машину надлежащим образом, и вовремя производить все регламентные работы.
Предложенная зарплата его устроила, обязанности не испугали, и он объявил, что готов приступить к работе хоть прямо сейчас.
Я осведомился - не подставит ли он своего теперешнего работодателя неожиданным увольнением, и сказал, что готов подождать, пока ему найдут замену.
Он ответил, что с этим никаких проблем, и назавтра уже принес свои документы.
Вскоре я случайно встретился с этим его работодателем. Он оказался моим старым приятелем.
Шутливо, но с долей серьёзности он сказал:
- Что же ты, чужих работников переманиваешь? Нехорошо, нехорошо... Хоть бы позвонил, переговорил...
Я расстроился:
- Серёга, извини! Я же разговаривал с ним на эту тему. Он сказал, что никаких проблем...
- Всё равно нехорошо. Проблем действительно никаких. Но надо было позвонить. Проблемы будут... У тебя... С ним... Заранее рассказывать не буду. Нет, не пугайся, - воровать не будет. Ты скоро всё поймёшь…
Показал Саше особенности управления «Транспортёром», на котором ему предстояло ездить, покатался пассажиром с ним по городу, проконтролировал, как он собирает велосипеды и ковыряется с браком, предложил, чтобы для простоты общения он называл меня Николаичем и на "ты", и, несмотря на появившееся у меня к нему чувство необъяснимой антипатии, полагал, что с работой он справится, и у меня будет больше свободного времени.
Экспедитором ездила с ним Лена - мой зам. Я уже давно приказом назначил её заведующей. Большую часть повседневных вопросов в магазине и текущих проблем решала она. И товаром она занималась.
И вот, не прошло и недели, как она заговорила об увольнении этого Саши:
- Николаич, ищи другого. Я не могу с ним ездить! Ты знаешь, - после того, как мы с тобой перевернулись на "шестёрке", я не терплю быстрой езды. Но он вообще полный тормоз! Вот мы подъезжаем к нерегулируемому перекрёстку. У нас - главная. Справа и слева стоят - нас пропускают, в соответствии с ПДД. И он встаёт. Смотрит испуганно по сторонам, потеет, сморкается и не трогается с места. Сзади сигналят, с боков мигают, он - стоит. Потом те, что стоят на второстепенных, начинают трогаться, а он теперь наконец рожает, и тоже трогается. Они пугаются, сигналят, и встают. И он снова встаёт. Или едем по Рязанке. Он всегда в правом ряду. Упрется в фуру, и едет за ней. Две полосы для движения в нашем направлении, но обогнать кого-то для него мука смертная. Фура - шестьдесят, и он - шестьдесят. Фура сорок, а его это не напрягает, так за ней и едет... Николаич! У него всегда сопли! И он, с бульканьем, постоянно втягивает их в себя! Меня от него тошнит!
Я возразил:
- Ну, как я его теперь уволю? Он же ту работу потерял! Потерпи - может насморк у него пройдет, и на дороге он освоится...
- Тебе легко говорить! Терпишь-то не ты, а я!
На выходные я разрешил Саше воспользоваться фургоном - что-то перевезти на дачу.
В понедельник он с гордостью продемонстрировал линолеум, которым он застелил фанерованный пол в фургоне, закрепив его по периметру саморезами. Очень удобно при погрузке - картонный короб с товаром поставил в фургон, толкнул его, и он едет по скользкому линолеуму аж до передней стенки.
Я огорчил его:
- Это ты зря! Зимой ты на обуви занесёшь в кузов снег, и на этом полу будешь здесь падать с кувырками. Да и после дождя мокрыми подошвами мы здесь будем опасно скользить.
- Нет, Николаич! Нормально! Я не буду падать!
- Будешь. И я буду! Сними!
Поговорка мне тут вспомнилась - услужливый дуpak опаснее врага.
Через пару дней Лена позвонила из Москвы, и попросила приехать на Форде, забрать товар, который не помещается в Транспортер.
Приехал.
Саше сказал, чтобы он отправлялся в Воскресенск разгружаться, а мы, дескать, с Леной дополучим остальное, расплатимся, и подъедем скоро после него.
Выслушав меня, он как-то заменжевался, потом нырнул в помещение для клиентов, где нас бесплатно угощали чаем в пакетиках и кофе "три в одном", быстро вышел оттуда, сел за руль, и поехал.
Следом за ним из буфета выскочила сотрудница, что-то возмущенно крикнула ему вслед, но он не обернулся.
Оказалось, что, зайдя туда, он схватил горсть пакетов Липтона, и сунул их в карман. Хотел ещё и кофе набрать, но она его остановила.
Уже в магазине высказал ему своё возмущение:
- Как ты не понимаешь, что это не халява с помойки, а угощение! Ты и в гостях так себя ведёшь – набираешь в карманы, что хозяева на стол выставили?!
Прошла ещё неделя. Снова неприятный разговор с Леной:
- Николаич! Я отказываюсь с ним ездить за товаром. Езди ты! Плати мне меньше. Я буду заниматься только магазином и товаром в магазине. А в Москву с ним ездить отказываюсь! Несколько часов в день проводить с ним невозможно! Он постоянно булькает соплями. Я всё время сижу отвернувшись, чтобы меня не вырвало! У меня от этого уже шея болит. Тебе жалко его, но не жалко меня! Хорошо! Твоё право. Но не надо жалеть его за мой счет. Давай, - закупками будешь заниматься ты!
По ряду причин её предложение меня не устраивало.
Позвонил Сергею - хозяину автостоянки. После обмена приветствиями перешёл к главной теме:
- Слушай, а ты возьмешь Сашу назад сторожем?
- Ха-ха! Помнишь, ты мне рассказывал анекдот про диагноз: "Психических отклонений нет, - просто mудak!" Вот этот Саша и мне не нужен был. Я его терпел только из жалости, потому что он убогий. А когда ты его забрал, я, на самом деле, обрадовался. Вот, думаю, пускай Витя теперь с этим дуралеем лиха хлебнёт! И поделом тебе! Не будешь работников переманивать!
- Серёг, ну я же тебе объяснял - не переманивал я! Я специально с ним этот вопрос обговаривал...
В общем - Серёге этот Саша был не нужен.
Сашу я попросил написать заявление об уходе, выплатил месячный оклад в качестве компенсации, и мы расстались без обид. Очень скоро он нашел работу на грузовой "Газели".
А я начал искать нового водителя, будучи при этом сам и водителем, и грузчиком, и бракёром, и администратором.
Свято место пусто не бывает, и вскоре я познакомился со следующим претендентом, которого звали Лёша.
Он тоже пришел ко мне через знакомых.
Если Саша был заторможенный, то этот напротив – очень бойкий. Что бы я ни начинал ему говорить или объяснять, он перебивал меня, чтобы высказать своё аналогичное мнение, и полное со мной согласие. Это слегка раздражало.
Я вполне закономерно поинтересовался его прежним местом работы и причиной увольнения.
Ответил, что он водил «Газель» какого-то предпринимателя, работал много и добросовестно, но козёл-начальник не оценил его старания, и платил явно недостаточно.
Я в ответ сказал, чтобы он никогда не отзывался так о старых работодателях в присутствии нового. "Потому что, - добавил я, - первое, что мне приходит в голову, это: «А что он про меня потом будет говорить?»
- Не, Николаич, ну, ты же не такой!
- Ты ещё не знаешь, какой я. И я не знаю – какой ты. Нам обоим рано обольщаться.
Сели в «Транспортёр». Я за рулём. Показываю – на каких скоростях переключать передачи, как разгоняться… При этом мы выезжали с второстепенной дороги, и БМВ мигнул мне фарами, пропуская. Я вырулил перед ним на главную и благодарно мигнул «аварийкой».
Леша удивленно спросил:
- Николаич! А зачем ты его на хуй послал?
- Кого?!
- БМВ этого? Ведь, мигнуть аварийкой, это значит «пошел на хуй»! В Москве всегда так – кто-нибудь влезет перед тобой, и обязательно аварийкой потом мигнет – пошел на хуй!
Я просто оторопел:
- Да кто тебе такое сказал? Аварийкой в таких случаях мигают, чтобы поблагодарить или извиниться! Это тебе, верно, в шутку кто-то так сказал. А ты, что же, всегда думал, что тебя на хуй посылают?
Вот он за рулем. Выезжаем на главную у светофора. Машинам красный, пешеходам - зеленый. Выезжая на дорогу в этом месте, я всегда сначала останавливаю машину в раскоряку, пропуская пешеходов, после их прохода выравниваю машину и жду зеленого.
Леша же, выезжая, принялся вовсю сигналить, распугивая пешеходов и чуть не расталкивая их бампером.
У меня - глаза на лоб:
- Ты что делаешь?! Пропусти их! Вон человечек на светофоре зеленый, - у них же приоритет!
Ему было непонятно моё возмущение.
Он постоянно генерировал идеи.
- Николаич! Я вот что придумал, - давай уберем одну кассовую кабину. Место освободится в магазине, на которое можно товар поставить.
- Леш, а если кассиру понадобится в туалет отойти, или покушать?
- Так сменщица в её кабинку и сядет!
- А, случись недостача, с кого из них спрашивать?
- Ааа...
- Николаич! Я вот что придумал, - давай грузчика наймем!
- ...
- Ну я только водителем буду, а товар грузить-разгружать-носить - он.
- А платить ему из твоей зарплаты? А если твою зарплату располовинить, найдется работник на такие деньги? А браком кто будет заниматься - ты или он? Или нам потом ещё надо будет бракёра нанять? И вообще тогда, ты-то зачем мне нужен? Не проще ли найти грузчика с водительским удостоверением, который будет и шоферить, и грузить, и браком заниматься, и лампочки в магазине менять при необходимости, и прокладки в смесителе тоже. Ведь до твоего прихода я один со всем этим справлялся, и ещё администрированием занимался...
- Николаич! Я не буду больше велосипеды собирать. У меня друг есть. Он пенсионер и живет в деревне - семь километров отсюда. Дом у него большой - места хватает. Я буду отвозить ему короба с велосипедами и потом забирать готовые.
- Хм... Инструмент у него есть?
- А я отсюда ему привезу.
- А если здесь при продаже обнаружится какая-то недоделка, - велосипед надо будет к нему в деревню везти? А если какой-то некомплект окажется в коробе? Все запчасти тоже к нему надо будет заранее отвезти? И по всякой неожиданной обнаруженной неисправности надо будет к нему ехать? Ну, хорошо. А платить ему как?
- Я из своей зарплаты буду ему отстегивать.
По сравнению с предыдущим местом работы, теперешняя зарплата казалась ему очень приличной. В виде эксперимента я согласился с ним, но расплатившись со своим другом один раз, Леша стал собирать велосипеды сам.
- Николаич! Колесо спустило. Где домкрат?
- Я же показывал - под твоим сиденьем. А запаска сзади под кузовом. Ты умеешь колесо-то снимать?
- Обижаешь, начальник.
Через некоторое время я почувствовал легкое беспокойство и вышел проверить, - как он справляется. Он сумел меня удивить. Домкрат стоял не в специально предназначенном для этого месте возле арки колеса, а посредине порога, сминая этот порог. Автомобилисты поймут мои чувства.
После этого я начал подыскивать ему замену, но он ещё успел сделать мне заманчивое предложение:
- Николаич! Я вот что придумал! Давай ещё один магазин откроем! Где-нибудь в центре. Только там уже я буду заведующим.
Лёшу я попросил написать заявление «по собственному…», и принял на его место Филиппа.
Вот о нём мне трудно рассказать что-то интересное.
Просто хороший человек.
Он проработал у меня четыре года. Грамотный водитель. И вообще – золотые руки.
Не припомню за ним ни одного косяка.
Выдержанный, корректный, с чувством собственного достоинства и развитым юмором.
Компетентный. Толковый.
Я обсуждал с ним самые разные вопросы, и ценил его мнение.
Он из тех людей, которых я очень уважаю, и чьим уважением дорожу.
Он моложе меня лет на пятнадцать, но какого-либо превосходства в жизненном опыте я перед ним не чувствовал.
Потом мой бизнес пошел на спад, и он нашел другую работу.
Кстати, несколько неплохих рассказов я написал с его слов. Среди них «Заяц» и «Каро»…